Стихи и песни о Великой Отечественной войне

[Катюшка]

Сергей Орлов

НА ПРИВАЛЕ

Как из камня высечены сталью,
От сапог до самых плеч в пыли,
Разметавшись молча на привале,
Спят солдаты посреди земли.

А от них налево и направо
Зарева полощутся во мгле,
Догорает грозная держава
В свежей ржави, в пепле и золе.

Батареи издали рокочут,
Утопают города в дыму,
Падают разорванные в клочья
Небеса нерусские во тьму.

Но спокойно за пять лет впервые
Спят солдаты посреди огней,
Потому что далеко Россия —
Даже дым не долетает к ней!

1945

[Катюшка]

Рюрик Ивнев

БЕЗВЕСТНОМУ ГЕРОЮ

Склонись, склонись мятежной головою,
Остановись на берегу реки,
Здесь прах лежит безвестного героя,
Что пал в бою от вражеской руки.

Кругом поля и небо голубое,
Как музыка, родная льется речь.
Узнает ли потомок место боя,
Следы былых ожесточенных сеч?

Но никого природа не обманет,
Забьется сердце, позабыв века,
И пред глазами светлый образ встанет,
Слезою отуманенный слегка.

На берегу, среди полей и в чаще,
Средь шума волн, и в песне, и в тиши,
Он вечно с нами, друг наш настоящий,
Свет наших дум и пламенной души.

1948

[Катюшка]

Дмитрий Кедрин

СОЛДАТ

Гусар, в перестрелки бросаясь,
Стихи на биваках писал1.
В гостиных пленяя красавиц,
Бывал декабристом гусар.

А нынче завален по горло
Военной работой солдат.
Под стать пневматическим сверлам
Тяжелый его автомат.

Он в тряском товарном вагоне
Сидит, разбирая чертеж,
В замасленном комбинезоне
На сварщика чем-то похож.

Ну, что же! Подсчитывай, целься,
Пали в механических птиц!
Ты вышел из книги Уэльса —
Не с ярких толстовских страниц.

С гусарами схож ты не очень:
Одет в меховые штаны,
Ты просто поденный рабочий
Завода страданий — войны.

22 декабря 1941

[Катюшка]

Семен Гудзенко

* * *
Я был пехотой в поле чистом,
в грязи окопной и в огне.
Я стал армейским журналистом
в последний год на той войне.

Но если снова воевать...
Таков уже закон:
пускай меня пошлют опять
в стрелковый батальон.

Быть под началом у старшин
хотя бы треть пути,
потом могу я с тех вершин
в поэзию сойти.

Действующая армия, 1943-1944

[Катюшка]

Дмитрий Кедрин

ПОЛУСТАНОК

Седой военный входит подбоченясь
В штабной вагон, исписанный мелком.
Рыжебородый тощий ополченец
По слякоти шагает босиком.

Мешком висит шинель на нем, сутулом,
Блестит звезда на шапке меховой.
Глухим зловещим непрерывным гулом
Гремят орудья где-то под Москвой.

Проходит поезд. На платформах — танки.
С их башен листья блеклые висят.
Четвертый день на тихом полустанке
По новобранцам бабы голосят.

Своих болезных, кровных, богом данных
Им провожать на запад и восток...
А беженцы сидят на чемоданах,
Ребят качают, носят кипяток.

Куда они? В Самару — ждать победу?
Иль умирать?.. Какой ни дай ответ,—
Мне все равно: я никуда не еду.
Чего искать? Второй России нет!

11 октября 1941

[Катюшка]

Виктор Гончаров

* * *
Скоро, скоро я домой поеду,
И земля закружится в окне.
И в купе какой-то непоседа
Заведет беседу о войне.

Будет любоваться им девчонка,
Восхищаясь радугой наград.
Мимо окон будет литься тонкий,
Слабо обозначенный закат.

Я не стану прерывать беседу,
Но и разговор не поддержу.
Я своей соседке и соседу
За победу выпить предложу

И за то, что скоро я увижу
Небольшую мельничную гать,
Бурей покореженную крышу,
Бедами обиженную мать.

Низенькая, щуплая, без силы,
Жизнь свою высчитывает в днях.
Ей война, как сдачу, возвратила
Пулями побитого меня.

1945

[Катюшка]

Дмитрий Кедрин

СЛЕДЫ ВОЙНЫ

Следы войны неизгладимы!..
Пускай окончится она,
Нам не пройти спокойно мимо
Незатемненного окна!

Юнцы, видавшие не много,
Начнут подтрунивать слегка,
Когда нам вспомнится тревога
При звуке мирного гудка.

Счастливцы! Кто из них поверит,
Что рев сирен кидает в дрожь,
Что стук захлопнувшейся двери
На выстрел пушечный похож?

Вдолби-ка им — как трудно спичка
Порой давалась москвичам
И отчего у нас привычка
Не раздеваться по ночам?

Они, минувшего не поняв,
Запишут в скряги старика,
Что со стола ребром ладони
Сметает крошки табака.

25 ноября 1941

[Катюшка]

Дмитрий Кедрин

* * *

Полянка зимняя бела,
В лесу — бурана вой.
Ночная вьюга замела
Окопчик под Москвой.

На черных сучьях белый снег
Причудлив и космат.
Ничком лежат пять человек —
Советских пять солдат.

Лежат. Им вьюга дует в лоб,
Их жжет мороз. И вот —
На их заснеженный окоп
Фашистский танк ползет.

Ползет — и что-то жабье в нем.
Он сквозь завал пролез
И прет, губительным огнем
Прочесывая лес.

«Даешь!» — сказал сержант. «Даешь!»—
Ответила братвa.
За ними, как железный еж,
Щетинилась Москва.

А черный танк все лез и лез,
Утаптывая снег.
Тогда ему наперерез
Поднялся человек.

Он был приземист, белокур,
Курнос и синеок.
Холодный глаз его прищур
Был зорок и жесток.

Он шел к машине головной
И помнил, что лежат
В котомке за его спиной
Пять разрывных гранат.

Он массой тела своего
Ей путь загородил.
Так на медведя дед его
С рогатиной ходил.

И танк, паля из всех стволов,
Попятился, как зверь.
Боец к нему, как зверолов,
По насту полз теперь.

Он прятался от пуль за жердь,
За кочку, за хвою,
Но отступающую смерть
Преследовал свою!

И черный танк, взрывая снег,
Пустился наутек,
А коренастый человек
Под гусеницу лег.

И, все собою заслоня,
Величиной в сосну,
Не человек, а столб огня
Поднялся в вышину!

Сверкнул — и через миг померк
Тот огненный кинжал...
Как злая жаба, брюхом вверх,
Разбитый танк лежал.

1943

[Катюшка]

Василий Лебедев-Кумач

МОСКВИЧИ НА ВАХТЕ

Чьи там фигуры стоят на крышах
В синем мраке московских ночей?
Это на вахту отважно вышел
Отряд пожарников-москвичей.

Кто у подъезда неутомимо
Ходит бесшумно взад и вперед?
Это хранит свой город любимый
Бдительный сторож, москвич-патриот.

Кто эти люди, что взглядом острым
Зорко впиваются в сумрак ночной?
Это советские братья и сестры,
Люди великой семьи одной.

Днем на фабриках и на заводах
Каждый работает за четверых,
А ночью, забывши про сон и отдых,
Они стоят на постах своих.

Люди самых разных профессий,
Седые и юные — в общем строю
Обороняют сегодня вместе
Большую родную Москву свою.

Каждый сказал себе: «Будь, как воин,
Дни боевые, и жизнь горяча!
В грозное время будь достоин
Славного имени москвича!»

1941

[Катюшка]

Михаил Анчаров

БАЛЛАДА О МЕЧТАХ

В германской дальней стороне
Увял великий бой.
Идет по выжженной стерне
Солдат передовой.
Лежит, как тяжкое бревно,
Вонючая жара.
Земля устала. Ей давно
Уж отдохнуть пора.

И вот на берегу реки
И на краю земли
Присел солдат. И пауки
Попрятались в пыли.
Легла последняя верста,
Солдату снова в путь,
Но тут усталая мечта
Присела отдохнуть,

И он увидел, как во сне,
Такую благодать,
Что тем, кто не был на войне,
Вовек не увидать.
Он у ворот. Он здесь. Пора.
Вошел не горячась.
И все мальчишки со двора
Сбегаются встречать.

Друзья кричат ему: "Привет!"
И машут из окна.
Глядят на пыльный пистолет,
Глядят на ордена.
Потом он будет целовать
Жену, отца и мать,
Он будет сутки пировать
И трое суток спать.

Потом он вычистит поля
От мусора войны.
Поля, обозами пыля,
О ней забыть должны.
Заставит солнце круглый год
Сиять на небесах,
И лед растает от забот
На старых полюсах.

Навек покончивши с войной -
И это будет в срок,-
Он перепашет шар земной
И вдоль и поперек.
И вспомнит он, как видел сны
Здесь, у чужой реки,
Как пережил он три войны
Рассудку вопреки.

[Катюшка]

Семен Гудзенко

ПЕРЕД АТАКОЙ

Когда на смерть идут — поют,
а перед этим
можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою —
час ожидания атаки.
Снег минами изрыт вокруг
и почернел от пыли минной.
Разрыв —
и умирает друг.
И значит — смерть проходит мимо.
Сейчас настанет мой черед,
За мной одним
идет охота.
Будь проклят
сорок первый год —
ты, вмерзшая в снега пехота.
Мне кажется, что я магнит,
что я притягиваю мины.
Разрыв —
и лейтенант хрипит.
И смерть опять проходит мимо.
Но мы уже
не в силах ждать.
И нас ведет через траншеи
окоченевшая вражда,
штыком дырявящая шеи.
Бой был короткий.
А потом
глушили водку ледяную,
и выковыривал ножом
из-под ногтей
я кровь чужую.

1942

[Катюшка]

Михаил Зенкевич

ФРОНТОВАЯ КУКУШКА

Вповалку на полу уснули
Под орудийный гневный гром.
Проснулись рано в том же гуле
Раскатно-взрывчатом, тугом.

Я из землянки утром вышел
Навстречу серому деньку
И в грозном грохоте услышал
Певучее «ку-ку, ку-ку...»

Еще чернели ветви голо,
Не высох половодья ил,
И фронт гремел, а дальний голос
Настойчиво свое твердил.

Огонь орудий, все сметая,
Не причиняет ей вреда.
Поет кукушка фронтовая,
Считая долгие года.

На майском утреннем рассвете
На гулком боевом току
Бойцам желает многолетья
Лесное звонкое «ку-ку».

1942

[Катюшка]

Михаил Дудин

И НЕТ БЕЗЫМЯННЫХ СОЛДАТ

Гремят над землею раскаты.
Идет за раскатом раскат.
Лежат под землею солдаты.
И нет безымянных солдат.

Солдаты в окопах шалели
И падали в смертном бою,
Но жизни своей не жалели
За горькую землю свою.

В родимую землю зарыты,
Там самые храбрые спят.
Глаза их Победой закрыты,
Их подвиг прекрасен и свят.

Зарница вечерняя меркнет.
В казарме стоит тишина.
Солдат по вечерней поверке
В лицо узнает старшина.

У каждого личное имя,
Какое с рожденья дают.
Равняясь незримо с живыми,
Погибшие рядом встают.

Одна у нас в жизни Присяга,
И Родина тоже одна.
Солдатского сердца отвага
И верность любви отдана.

Летят из далекого края,
Как ласточки, письма любви.
Ты вспомни меня, дорогая,
Ты имя мое назови.

Играют горнисты тревогу.
Тревогу горнисты трубят.
Уходят солдаты в дорогу.
И нет безымянных солдат.

1969

[Катюшка]

Евгений Долматовский

МИНДАЛЬ НА МАЛАХОВОМ КУРГАНЕ

Бетон, размолотый
Огнем и холодом.
Траву и ту скосило ураганом...
Один миндаль, осколками исколотый,
Остался над Малаховым курганом.

Один-единственный,
Стоял и выстоял,
Хоть раны и сочились и болели.
Он в годы мирные оделся листьями
И оказался посреди аллеи.

Цветеньем радуя,
За юность ратуя,
Как памятник победе и природе,
Он встал за персональною оградою,
Мешая экскурсантам на проходе.

А рядом — новые
Ростки кленовые,
Посадки президентов и премьеров.
Для сада мира стал первоосновою
Миндаль, служивший мужества примером.

Когда бы тополя,
Березку в поле
Или дубы за подвиг награждали,
Миндаль я наградил бы в Севастополе,
Да, он достоин боевой медали!

1959

[Катюшка]

Дмитрий Кедрин

СЛЕДЫ ВОЙНЫ

Следы войны неизгладимы!..
Пускай окончится она,
Нам не пройти спокойно мимо
Незатемненного окна!

Юнцы, видавшие не много,
Начнут подтрунивать слегка,
Когда нам вспомнится тревога
При звуке мирного гудка.

Счастливцы! Кто из них поверит,
Что рев сирен кидает в дрожь,
Что стук захлопнувшейся двери
На выстрел пушечный похож?

Вдолби-ка им — как трудно спичка
Порой давалась москвичам
И отчего у нас привычка
Не раздеваться по ночам?

Они, минувшего не поняв,
Запишут в скряги старика,
Что со стола ребром ладони
Сметает крошки табака.

25 ноября 1941

[Анна.К.]

Безвести пропавшим

Нет безвести пропавших на войне
Есть Родины, погибшие солдаты
Сгоревших в жарком, пламенном огне
В той страшной, той войне, проклятой

Теперь наград им не носить
Неприласкать детей к груди
Их всех давно не воскресить
Ушли, как в небо журавли

Нет безвести пропавших на войне
Они для нас, известные герои
Не только память об отце
Мое лицо слезами моет

Пусть нам твердят, что все забыть
Все в памяти должно быть стерто
Но мы-то помним, в чьей крови
Те звездочки, пилотки, гимнастерки

Кто право дал все исказить
Что для людей так свято
Их, орденами нужно наградить
А вас судить за это надо

И фотография отца
Со мной всегда, я помню с детства
Те письма от него тогда
Мне до сих пор терзают сердце

А слезы наших матерей?
Сколько могли, от нас скрывали
Спасибо, Родине моей,
троих спасла и воспитала

Не трогай обелиски тех бойцов
Сегодня, вся страна – их дети
И не ломайте, звездочек, крестов
За все придется вам ответить

Они ушли, оставив на земле
Нам жизнь и детство, радость и тревогу
Спасибо Вам, пропавшим на войне
Спасибо Вам, за счастье и свободу

Теперь медаль кому носить
Безвести павшего героя
Кто может это объяснить
Тем сыновьям, которых трое?

----------------------------------------
Нет безвести пропавших на войне
Они, герои, как и все солдаты


Отцу, Горбенко Климентию Илларионовичу
Мл. лейтенанту, ком. Взвода 137 арт.полка РГК
Безвести пропавшему в 1941г. под Ленинградом
От сына Горбенко В.К. 1941 г.р.

[Анна.К.]

ВЕЧНЫЙ ОГОНЬ

Не прошла, не пройдет эта рана
Эта горечь, обида, печаль
Как увижу я вдруг ветерана
Так и вспомню, как поезд встречал

Помню только я горькие слезы
Вдов стареющих в скромных платках
Хоть в руках у них красные розы
А в глазах только горе и страх

Не простил, не прощу и с годами
Тех, кто горе принес нам и боль
С Вами, в вечном строю ветераны
И в груди моей вечный огонь

А чужие нам, люди по крови
Славу трубят опять палачам
Кто слыхал из вас, плачут как вдовы
По ночам, по ночам, по ночам

Пусть же ваши могилки помянет
Вольный ветер, пусть травы шумят
Пусть ромашки цветут и не вянут
Соловьи пусть ночами шалят

А мы с Вами встречаемся в мае
С благодарностью в наших сердцах
Вам, Великой войны, ветераны
Покорившим фашистский рейхстаг.
Горбенко В. К. г. Одесса

[uljascha]

там совсем другие слова и очень хорошие
Шумела в поле злая очень,
На землю падала листва.
Их было только 28,
А позади была Москва.
На них чудовища стальные
Ползли, стреляя на ходу.
"Мы защитим страну родную", -
Сказал гвардейцем политрук.
И все решили за Клочковым,
Умрем, но танкам не пройти.
И вот уже в огне багровом
Пылают танки на пути.
Не пропустили вражьих танков
Герои Родины своей.
В сырой земле лежат останки
Родных сынов-богатырей.
И ветер по свету разносит,
И слышит Родина слова
Их было только 28,
А позади была Москва.

[uljascha]

Сообщение от Uncle Sasha

Может, кто-нибудь вспомнит песню с припевом: "Их было только двадцать восемь, а за спиной была Москва"? В школе, еще в первом классе один одноклассник ее спел раз. Мотив помню, а слов нет.

Я тут новичек, просто уже не первый раз вижу песню по 28 панфиловцев с неправильными словами, а мы их в школе учили, и слова хорошие, не знала, что не могу редактирвоать сообщения, написала сразу, как увидела пост с неправильными словами. Я написала эту песню правильно - см. пост выше этого, только не знала, как Вам сообщить об этом, не нашла возможности посдать личное сообщеиние. Приходится так писать

[Катюшка]

Михаил Зенкевич

* * *
Просторны, как небо,
Поля хлебородные.
Всего на потребу!
А рыщут голодные
С нуждою, с бедою,
Просят все — где бы
Подали хлеба,
Хотя б с лебедою.

Равнина без края,
Такая свободная,
А всюду такая
Боль
подколодная,
Голь
безысходная,
Дань
непонятная,
Рвань
перекатная!

С добра ли, от худа ли
Гуляя, с ног валишься.
Хмелея от удали,
Силушкой хвалишься.
С вина на карачках,
Над спесью немецкою
Встаешь на кулачках
Стеной молодецкою!

Так в чем же
ты каешься?
За что же
ты маешься?
Все с места снимаешься
В просторы безбрежные,
Как прежде, не прежняя
Россия — Рассея...
Три гласных рассея,
Одно «эр» оставив,
Одно «эс» прибавив,
Ты стала родною
Другою страною:
СССР.

Март 1942