Александр Любимов в гостях у Сергея Стиллавина

[Вика]

Уважаемые дамы и господа!

Предлагаем Вашему вниманию интервью Александра Любимова радиостанции "Маяк".

СТИЛЛАВИН: Приветствуем Александра Михайловича Любимова. Саша, добрый день. Александр Михайлович не просто журналист и телеведущий, которого мы все любим. Я помню и люблю его по своему, можно сказать, школьному периоду жизни, когда смотрел «Взгляд». Сейчас Александр Михайлович первый заместитель генерального директора телеканала «Россия». Поэтому мы сегодня поговорим о проекте, который ведет Александр Михайлович. Это «Имя Россия». Вы знаете, что мы каждый понедельник вместе с Андреем Светенко этот проект обсуждаем.

ЛЮБИМОВ: Да, спасибо вам огромное.

СТИЛЛАВИН: Не сам проект, а конкретных персонажей нашей российской истории. Вы это все знаете. Это бывает по понедельникам. Первый вопрос, который хотелось бы задать. Мы все очень удивились, когда после первого выпуска программы «Имя Россия» вдруг программа скакнула резко в ночь. Вопрос обывателя. Почему?

ЛЮБИМОВ: Потому что специфика смотрения аудитории разная. Конечно нам хотелось заявить проект и поставить его в дерзкое время, показать всем, что это, в некотором роде, акция канала «Россия», демонстрирующая новую тенденцию или новое направление наших творческих поисков. Поставили в 21:00, но, конечно, мы понимали, что с точки зрения всех других показателей, по которым оценивается работа телевидения, это будет провалено, потому что даже та аудитория, которая хочет смотреть в 21:00, она смотрит это не так. Я скажу вам даже больше. Вчера мы даже сдвигали программу о Пушкине, которая вышла вне графика, не по воскресеньям, а в среду, в связи с кончиной Святейшего Патриарха. В будни даже включаешь и совершенно другой тип смотрения. Вчера посмотрел и позвонил нашему генеральному продюсеру, поделившись своими ощущениями. Это все-таки программа будней, а не расслабленное ощущение в воскресенье.

СТИЛЛАВИН: То есть, в среду лучше смотрелось?

ЛЮБИМОВ: Человек по-разному воспринимает. Разные способы коммуникации в разное время суток, в разные дни и в разные сезоны. Мы должны это учитывать. В этом плане, программа стоит идеально при существующей сетке. В будни у нас стоит линейка документальных фильмов, которой мы очень дорожим. Мы считаем, что в зоне документалистики Россия безусловный лидер, потому что у нас документалистика у нас очень точная, без примеси гламура, мистики или желтизны. Мы очень ей дорожим, и разрушать эту линейку нам не хочется. Есть аудитория, которая очень любит эту линейку и мы не хотим ее терять.

СТИЛЛАВИН: Я в который раз сталкиваюсь, как человек, который и в этом окопе и в том, периодически переползаю.

ЛЮБИМОВ: Вы про что?

СТИЛЛАВИН: Смотрю во всех сферах бизнеса и телевидение не исключение. Всю аудиторию и всех потребителей меряют какими-то специальными устройствами. Оценивают линейки и так далее.

КОЛОСОВА: Ты о рейтинге сейчас?

СТИЛЛАВИН: Нет, ну, вообще.

ЛЮБИМОВ: Вы же должны быть интересны большой аудитории, и вы не можете гарантированно понимать, что люди думают и как они чувствуют. Вы должны опираться на что-то. Кстати часто так бывает, что знания приводят нас либо к печальным, либо к излишне оптимистичным выводам и к последующим ошибкам. Так тоже бывает, потому что все равно, в конечном итоге, определяет интуиция. Телевидение не работает по рейтингу. По рейтингу оно продает рекламу - это первое. Второе - работает интуиция. Между этими двумя вещами, все равно, каждый день, когда вы смотрите цифры, это приводит нас к определенным выводам. Иногда, кстати, неправильным. Это повод для размышления, скорее, нежели давайте дольем сюда еще немножко такого или такого вещества и у нас получится хороший напиток. Формулы успеха нет.

КОЛОСОВА: А как вы говорите, что телевидение не работает по рейтингу, а закрывается куча программ на телевидении и вердикт один - не было рейтинга у программы?

ЛЮБИМОВ: Чтобы долго не разговаривать с творческими личностями, которые страдают нарциссизмом, проще в одну фразу с ними объясниться. Чтобы не разрушать их внутреннее состояние комфорта по поводу их собственного таланта.

СТИЛЛАВИН: Как может низкий рейтинг не разрушить комфорт?

ЛЮБИМОВ: По крайней мере с этим трудно спорить и это очень коротко.

СТИЛЛАВИН: Саш, вы ведете «Имя Россия». Вам какой персонаж больше всего симпатичен? Мы как-то раскладываем это каждую неделю и получается, в итоге, что есть у нас когорта полумифических личностей, которые в сегодняшний период жизни как личность не воспринимаются и люди, которых очень хорошо себе представляют в бытовых условиях.

ЛЮБИМОВ: По-моему, все они мифы. В этом плане, кого-то из великих спросили, кто изменил историю больше, Цезарь или Наполеон, он ответил: «Больше всего мир изменили историки». Начиная с Карамзина - это все интерпретации. Либо в угоду заказчика, либо в угоду друзей, знакомых, либо просто в угоду собственному нарциссизму, либо по глупости, либо просто потому, что людям свойственно заблуждаться. Как вы можете сказать, каким был Сталин? Вот я сегодня прочитал, например, в газете «Завтра» про Сталина, что в 1928 году он ездил и просил, чтобы крестьяне сдавали хлеб. Где-то в сибирской деревне стояли лузгали семечки зажиточные крестьяне и сказали ему: «Ну, я тебе четыре мешка дам, только ты нам станцуй». Это объясняется как тот момент, когда Сталин понял, что их надо «мочить» и за этим последовавший голодомор. А вчера Илья Сергеевич Глазунов, который сказал про то, что барон Геккерен, который ждал трансферов от Антанты за убийство Пушкина и бронежилет для Дантеса неделю, поэтому откладывали дуэль. Я вам скажу, что это тоже меня сильно привело в состояние свежести.

[Вика]

СТИЛЛАВИН: В гостях у нас Александр Любимов. Не могу себе вас представить Михайловичем.

ЛЮБИМОВ: Спасибо большое. Мне тоже, когда девушки говорят Александр Михайлович, я их провокационно спрашиваю: «Это из уважения к моему возрасту?». Пока это вызывает улыбки.

СТИЛЛАВИН: Вы то лично за время ведения этой программы сами склонились к какой то личности, чтобы она перевесила все остальные одиннадцать?

ЛЮБИМОВ: Нет. Я мучаюсь. Скажем так, что я приобрел точно некоторые ощущения выпуклости каждого из персонажей. Что меня очень позабавило - это состояние собственной психики. Некоторый консенсус со Сталиным и Лениным, которого у меня раньше никогда не было. Мы много об этом говорили, я много об этом думал. В какой-то степени я отошел на некоторую дистанцию от этих персонажей и уже отношусь к ним с горечью, с глубоким сожалением, что это произошло в нашей стране, но с пониманием. Есть череда того, что делал Петр, когда уничтожилось в стране 25 процентов населения. Дальше Екатерина.

СТИЛЛАВИН: То есть, для вас история выстроилась в линию из этих отдельных фрагментов?

ЛЮБИМОВ: Конечно, все это субъективизм. Все это не так и найдется тысяча толкователей, которые будут говорить, что все это глупость. Поэтому я даже не хочу все это излагать. Но внутренне для меня произошло ощущение дистанции. Раньше его не было. Когда возникал разговор о Сталине и Ленине, то у меня тут же просыпалось.

КОЛОСОВА: Есть какая-нибудь личность, которая не вошла в список, но которую вы лично хотели бы видеть среди этих великих людей?

СТИЛЛАВИН: Отбор то шел из пятисот?

ЛЮБИМОВ: Да, из пятисот. Любимый мой персонаж так и остался остряк Винсент Героде, который перешел после Аустерлица на сторону русских, принял православие и служил верно офицером в русских войсках. Когда его фамилию набирали наши администраторы сайта в первом списке, то они набрали его как два героя Вицин и Гердт. А он основатель партизанского движения, между прочим, этот австриец.

КОЛОСОВА: У нас еще вот такие жаркие споры по понедельникам. То ли это должен быть политик, то ли это должен быть поэт или ученый. Здесь мы не можем прийти к одному мнению.

ЛЮБИМОВ: Я тоже не могу прийти. Это ваш личный выбор. Сидит, условно, рефлексирующий Пушкин, также как мы страдает либо головной болью, либо жаждой, либо печальными или веселыми воспоминаниями о вчерашнем вечере. Вдруг начинает что-то писать, а потом, через какое-то время, после его гибели, что это величайшая личность. Его же при жизни считали просто поэтом. На уровне Александра Цекало или Евгения Петросяна. Его ближайшие друзья разбирали его вещи на Мойке после его гибели, и писал жене своей, по-моему, Баратынский: «Я поражен, что он, оказывается, был мыслителем». То есть они выяснили после смерти, что он не только складывал слова, а он еще и думал. Это величайший Пушкин. Они симпатичны тем, что они такие же как мы. У них не было ресурса власти. Объективно говоря, конечно, нужно голосовать за тех, у кого был этот ресурс, потому что мы выбираем не лучшего, не красивого, не сексуальный символ, а мы выбираем самого современного. Того, о ком говорить можно как можно дольше. Пушкин вечен. По-моему, Никита Михалков сказал в одной из программ, что поэт - это герой созерцания, а герой - это поэт действия. Нужен поэт действия. Поэтому, скорее, это Петр, Екатерина, Александр II, Столыпин. Такого рода люди.

СТИЛЛАВИН: Как вы рассказали нам, что друзья перебирали вещи. Неизвестно, какие мысли посещали людей, которые перебирали вещи Александра Цекало.

ЛЮБИМОВ: Это сильно.

СТИЛЛАВИН: Это само собой получилось. Вопросы форума. Может быть, вы не знаете, но Александр Михайлович является инициатором и детских проектов на телеканале «Бибигон». Даже мне в подарок полгода назад Саша прислал мультфильмы, которые выходят из-под руки.

КОЛОСОВА: Давайте тогда об этом поговорим, потому что сейчас многие утверждают, что нет детского телевидения. Что очень мало детских программ.

СТИЛЛАВИН: А оно есть! Саша, что сейчас делается? Готовятся ли новые вещи?

ЛЮБИМОВ: Сейчас, конечно, в основном, все большие проекты в консервации. Главная идея остается и будет, независимо от количества денег, реализована, что «Бибигон» превратится из символа абстрактного в конкретного мальчика, каким он и был в сказке Корнея Чуковского - мальчиком с другой планеты, который попал сюда и сильно удивился. Это прикольный персонаж. Постепенно мы все это реализуем.

СТИЛЛАВИН: Саш, а судьба мультфильма про медведей?

ЛЮБИМОВ: Они идут в эфир.

СТИЛЛАВИН: Это как называется?

ЛЮБИМОВ: «Веселые мишки».

СТИЛЛАВИН: Я посмотрел, на диске собрано несколько серий. Как в «Ну, погоди» первая серия отличается от десятой, также и здесь фигуры сами проходят эволюцию.

ЛЮБИМОВ: Да. Я как-то стал заниматься мультипликацией. Это удивительно! Как-то прихожу в офис, а у нас корпоративный праздник с шашлыками. Наш мульт-офис находится на пристани. На воде. Я спросил, что за праздник. Мне отвечают: «У нас сегодня вечер меха. Научились рисовать мех».

СТИЛЛАВИН: Это компьютерная анимация?

ЛЮБИМОВ: Да. Потому что в первых сериях медведи, как пережившие катастрофу, а к десятой серии они уже гламурные, с блестящей шкуркой. Если взять современную мультипликацию и освоение сред: воды, меха, фактур - это самое сложное для 3D-анимации. Все остальное - математическое моделирование, более-менее понятное.

СТИЛЛАВИН: Сколько сегодня уже серий этих мультиков?

ЛЮБИМОВ: Много. Я даже не знаю уже, сколько.

СТИЛЛАВИН: Мультик отличается от сегодняшних детских.

Подробности беседы слушайте в аудиофайле:

http://www.radiomayak.ru/tvp.html?id=169100&cid=

"Маяк"