70 лет пакту Молотова-Риббентропа. Мнения и комментарии экспертов

[Вика]

Пётр Романов: Пакт Молотова-Риббентропа. О морали и целесообразности.

Как и о большинстве событий, ставших объектом пропаганды, о пакте Молотова-Риббентропа, которому исполняется 70 лет, больше слышали, чем знают. Не говоря уже о том, что, осуждая пакт, как правило, насильственно вырывают произошедшее из исторического контекста. А это все равно, что, как говорили еще в древности, «в воздухе удить, в море охотиться». То есть, очевидная нелепость.

Пакт был подписан 23.08.1939 года министрами иностранных дел СССР и Германии: Вячеславом Молотовым и Иоахимом Риббентропом по указанию своих вождей Сталина и Гитлера. Заключенный формально сроком на десять лет, пакт включал в себя только два пункта: отказ от взаимного насилия (это повторение положения договора от 1936 года) и соблюдение нейтралитета в случае участия одной из сторон в войне. Ничего сверхъестественного в этих пунктах договора не было. Такие соглашения в предвоенный период заключали многие.

Другое дело - секретное приложение к пакту, которое разграничивало сферы интересов двух стран в Восточной Европе на случай «территориально-политического переустройства». В советскую сферу влияния попадали: Финляндия, Латвия, Бессарабия и Польша на восток от рек Висла, Нарва и Сан. Территория к западу от этой линии объявлялась сферой интересов Германии.

Сказать, что секретные приложения к официальным договорам придумали Гитлер и Сталин, нельзя. И в те времена, и задолго до этого секретные приложения существовали. Не исключаю, что существуют в отдельных случаях и до сих пор. Чистоплотностью политика не отличалась никогда, а двойные стандарты благополучно царствуют в ней и сегодня. Наконец, сами победители во Второй мировой не менее цинично в конце войны делили между собой зоны влияния и, не очень интересуясь мнением малых стран, проводили в Европе новые границы. Так что односторонние покаянные истерики, что закатывали некоторые наши публицисты по поводу пакта Молотова-Риббентропа в первые годы после развала СССР, мягко говоря, выглядели нелепыми.

Это правда, что пакт развязывал руки обоим подписантам, но совершенно тот же упрек что и Сталину в данном случае можно бросить и англичанину Артуру Невиллу Чемберлену - главному западному творцу мюнхенского сговора. А также многим другим «миротворцам», что сначала проглотили аншлюс Австрии, затем отдали на растерзание Гитлеру Чехословакию, а потом долго вели «странную войну» против Германии, когда она напала на Польшу.

Не могу удержаться, чтобы не привести образного и язвительного ответа Уинстона Черчилля тем, кто пытался доказать будто Англия действовала в Мюнхене по-джентльменски и даже добилась там успеха. Этот «успех» Черчилль суммировал таким понятным соотечественникам образом: «Под дулом пистолета потребовали один фунт стерлингов. По получении этой суммы, под дулом пистолета потребовали два фунта стерлингов. В конце концов, диктатор согласился взять 1 фунт 17 шиллингов и 6 пенсов, а остаток принял в форме заверений в доброй воле на будущее». Стоит напомнить и известные слова французского премьера Леона Блюма: «После Мюнхена все в Европе почувствовали огромное чувство стыда и облегчения».

Тем не менее, все эти позорные шаги Запада, на мой взгляд, не отменяют того, что и секретные статьи пакта Молотова-Риббентропа с моральной точки зрения выглядят не лучше. В них можно обнаружить политическую целесообразность, но вы там не увидите ни на «пенс» нравственности.

Прежде всего, пакт означал вынесение смертного приговора Польше, которую Москва и Берлин без зазрения совести просто поделили пополам.

Правда, сочувствуя полякам, не стоит забывать следующее.

Во-первых, 15 марта в день оккупации Чехословакии, устами Литвинова Кремль предложил созвать конференцию шести держав с целью обсудить меры по предотвращению дальнейшей гитлеровской агрессии, но Чемберлен назвал это предложение «преждевременным».

Во-вторых, о том, что сама Польша, по выражению Черчилля, «как гиена» набросилась на один из кусков Чехии, когда представилась такая возможность после мюнхенского сговора. Вспомним польский ультиматум о присоединении к Польше Тешинской Силезии, принадлежавшей Чехословакии. То есть, на высокую мораль не могут претендовать и поляки. По прошествии стольких лет «гиеной» выглядеть они не хотят, только жертвами. Но куда деться от фактов?

К тому же надо войти и в положение Москвы. Как замечает Анатолий Торкунов, ректор МГИМО: «Имея в виду акт Молотова-Риббентропа, мы должны не забывать о том, что часть польского руководства, в частности министр иностранных дел Польши, вел достаточно активные и длительные переговоры с представителями Германского руководства… Естественно, это вызывало в Москве не только тревогу, но и колоссальные подозрения в отношении подлинных намерений Варшавы».

Он же вспоминает, как на одном из приемов нынешний президент Польши Лех Качиньский признал, что до сих пор некоторые польские специалисты и историки рассуждают о том, что, может быть, надо было вступить в союз с Германией. И тогда у Польши была бы другая судьба. То есть, даже сегодня эта упущенная возможность подружиться с Гитлером вызывает у части поляков ностальгию. Значит, волновались в Москве все-таки не зря.