«Святыни должны быть доступны для поклонения»

[Вика]

В Петербурге состоялся круглый стол «О важнейших направлениях взаимодействия государства и Церкви в деле сохранения культурного наследия».



29 января в Санкт-Петербурге в Доме журналистов состоялся круглый стол Общественной палаты России «О важнейших направлениях взаимодействия государства и Церкви в деле сохранения культурного наследия», организованный Общероссийской общественной организацией работников средств массовой информации «Медиасоюз», сообщает наш корреспондент. В центре обсуждения оказалась тема передачи Церкви принадлежавшей ей ранее собственности: храмовых и монастырских построек, а также церковных святынь, в настоящее время хранящихся в музеях.

В мероприятии приняли участия вице-президент Общероссийской общественной организации работников средств массовой информации «Медиасоюз», член Общественной палаты России Елена Зелинская, главный хранитель Государственного музея истории религии Валентин Крутов, директор Государственного музея истории религии Борис Аракчеев, председатель Объединения профсоюзов России СОЦПРОФ Сергей Вострецов, доцент Санкт-Петербургского университета, кандидат филологических наук диакон Владимир Василик, заведующий Отделом взаимодействия с внецерковными организациями Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры Сергей Шаров.



Елена Зелинская, открывая круглый стол, отметила, что тема возвращения Церкви принадлежащего ей ранее имущества вызвала споры и выявила различные точки зрения, поэтому она нуждается в обсуждении и осмыслении. По ее словам, Общественная палата России заинтересовалась этим вопросом после того, как в комиссию по культурному и духовному наследию Палаты поступили два письма: первое - из Государственного Русского музея о ситуации с передачей иконы Богоматери Одигитрии Корсунско-Торопецкой из музея в храм, второе - из музея-заповедника «Рязанский кремль» о ситуации, связанной с передачей Церкви храма Усекновения главы Иоанна Крестителя Рязанского кремля, в котором сейчас находится музей. В этих письмах работники музеев обращаются к Общественной палате с просьбой разрешить возникшие конфликтные ситуации. «Эти письма нас взволновали, потому что мы понимаем, что эти две истории архетипичны», - сказала Елена Зелинская. «Эти два письма, - продолжила она, - побудили нас написать обращение в Государственную Думу, в котором мы попросили уважаемых депутатов обратить внимание на остроту этой проблемы и подумать о придании иконе как совершенно особому явлению особого статуса». Общественная палата, отметила она, выступила с инициативой придания особого статуса религиозным музейным ценностям и внесения дополнений в Федеральный закон № 54 ФЗ «О музейном фонде и музеях Российской Федерации» от 24 апреля 1994 года или подготовки проекта нового закона об особом статусе музейных коллекций религиозного назначения.

По ее словам, действующее законодательство не готово к процессу передачи Церкви имущества религиозного назначения. В настоящее время этот процесс регулируется законом, принятом в 1985 году. По ее мнению, данный закон, принятый в совершенно другую историческую эпоху при иных условиях, не справляется с решением поставленной задачи. Поэтому сейчас идет работа по разработке законопроекта "О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения". Елена Зелинская сообщила, что в ближайшие месяцы в Общественной палате будут проведены слушания по этому законопроекту.

Валентин Крутов рассказал о ситуации с Сампсониевским и Петропавловским соборами. Он сообщил, что Сампсониевский собор был отреставрирован и отремонтирован. По его словам, с собором не связаны никакие проблемы. В соборе совершаются богослужения. Крутов отметил, что между музеем и епархией достигнуто равновесие. Напротив, ситуация с Петропавловским собором более трудная, и связано это с большим потоком туристов, желающих посетить собор. В связи с этим, по словам докладчика, «возникли некоторые недоразумения с настоятелем собора». «Настоятель, повинуясь его убеждениям, хотел бы, чтобы проводились все службы, даже включая воскресные. Но часы службы выпадают как раз на интенсивный приезд туристов, а, учитывая современные условия финансирования и выживания, то, конечно, музей из-за этого лишается значительной доли того, что он мог бы получить в эти часы», - заявил Валентин Крутов. Он отметил, что между Государственным музеем истории религии и Санкт-Петербургской епархией заключено соглашение, в котором определены дни, когда можно проводить службы в соборе. Он сообщил, что Патриарх Кирилл при посещении собора сказал директору музея, чтобы службы проводились в воскресные дни без перерыва. «У нас был перерыв на туристический сезон. Во время своего посещения Патриарх сказал, чтобы службы проводились без перерыва», - отметил Валентин Крутов. Он сообщил, что в соборе зарегистрирован приход, поэтому «службы, как во многих храмах, проводятся, только количество служб сокращено». Что касается передачи Церкви имущества религиозного названия, то, по его словам, надо учитывать то, что одна часть предметов религиозного назначения является национальным достоянием, тогда как другая часть предметов носит сакральный характер, поэтому «их место в храме».

Со своей стороны, диакон Владимир Василик высказал несколько слов в защиту настоятеля Петропавловского собора игумена Александра (Федорова). Он напомнил, что «хотя Петропавловский собор в Царской России был за Императорским ведомством Двора, тем не менее, приход у него был всегда, были верующие люди, которые молились в этом соборе, было священство, которое в нем служило. Если говорить об изначальном статусе собора, то было бы ошибкой считать, что это просто государственное здание, которое может быть использовано абсолютно по любому назначению. Это сакральный объект в двойном смысле, потому что в нем находятся тела почивших властителей России. Понятно, что собор представляет собой художественную ценность, но если говорить о восстановлении правопреемства с дореволюционной Россией, то надо смотреть правде в глаза».

«Храм есть храм, если обращаться к здравому и правому смыслу. И то, что сказал Валентин Сергеевич (Крутов. – РЛ) относительно того, что настоятель хочет служить все службы, это неточно, так как речь не идет о том, что каждый день в Петропавловском соборе должна совершаться служба, речь идет о воскресной литургии. В этом отказывать было бы весьма странно, тем паче, что литургия начинается рано, в 8 часов утра, к десяти она заканчивается. Но при этом я зачастую летом был свидетелем того, как дружная толпа туристов вламывалась в храм еще до окончания службы. Бывали ситуации, когда службы отменялись просто потому, что приходил тот или иной туристический пароход в 8 часов утра, и даже вне графика работы музея требовалось туристов обслужить. Понятно, что музеи еле выживают, понятно, что средства нужны, но надо понять, что нельзя зарабатывать средства любой ценой и на всем. Что касается приезда Святейшего Патриарха Кирилла, то он в свой приезд сказал так: «Благословляю вас служить отныне каждую неделю». И, тем не менее, после этой настоятельной просьбы Предстоятеля Русской Православной Церкви в службах в течение туристического сезона был определенный перерыв. Это выглядит несколько странным и прискорбным», - сказал отец Владимир.

Он призвал в ситуации вокруг Петропавловского собора помнить не только о «прагматически-государственных и прагматически-художественных аспектах, но и о сакральных, и слушать не только живых, но и мертвых, тех, кто строил этот собор, тех, кто его украшал, тех, кто его освящал, и тех, кто в нем молился, и считаться с их последней волей».

[Вика]

По словам Сергея Вострецова, напомнившего, что большинство жителей России считают себя православными людьми, люди ходят в храмы «не глазеть, а молиться по душевному позыву». «Единственное условие, при котором имущество религиозного назначения из музеев или от государства не должно передаваться Церкви, - это если Церковь не в состоянии обеспечить достойное сохранение этих ценностей либо использовать их по прямому назначению. В любых других случаях все имущество религиозного назначения должно быть передано Церкви», - заявил он, добавив, что «это имущество нужно вернуть ее законному владельцу – Церкви». «Это не государственное имущество, а это имущество, которое советское государство украло у Русской Православной Церкви. Мы должны отдать долги Церкви. Надо вернуть имущество законному владельцу. Церковное имущество – это не музейное имущество, это духовные вещи. Икона – это не просто вещь, люди должны молиться перед ней, а не ходить на нее глазеть. Сегодня мы не должны обсуждать вопрос, передавать или не передавать Церкви ее имущество. Этот вопрос решен – Церкви надо вернуть ее имущество. Сейчас мы должны думать о сохранности этого имущества, а не о необходимости его передачи Церкви, так как необходимость его передачи очевидна. Вопрос должен состоять не в том, передавать или не передавать Церкви ее имущество. Так вопрос вообще нельзя ставить. Вопрос должен состоять в том, может или не может Церковь принять это имущество и обеспечить его сохранность», - считает он.



Затем выступил Борис Аракчеев, который рассказал о решающей роли музеев по сохранению имущества религиозного назначения в богоборческое время и в годы воинствующего атеизма. По его мнению, некоторые предметы религиозного назначения, которые являются произведениями искусства, в случае их передачи Церкви окажутся недоступными для людей и для исследований. Кроме того, по его словам, не все в Церкви должным образом относятся к предметам, имеющим художественную ценность, являющимся национальным и культурным наследием. По его мнению, если музей сохраняет ценности, то Церковь их использует. «Перед Церковью не стоит задача сохранения», - считает он. Говоря об утратах в Церкви и музеях предметов религиозного назначения, Борис Аракчеев заявил, что «сегодня никто не может сказать, сколько утрачено в музеях. Наше государство начало сверку музейных предметов всего лишь 10 лет назад. До создания общего каталога, о котором мы мечтаем, мы не сможем сказать о количестве утрат. Полные сверки в музеях еще не закончились, потому что это сделать физически тяжело».

Сергей Шаров, со своей стороны, огласил Обращение участников конференции «Александр Невский - Имя России» о возвращении Свято-Троицкой Александро-Невской лавре отобранных святынь.

Затем выступил диакон Владимир Василик, который отметил, что для некоторых музейных работников предмет религиозного назначения просто вещь. «Для них, - продолжил он, - это предмет, имеющий художественное, эстетическое, национальное, денежное и прочее значение. Для нас же это святыня. Церковь не требует передачи имущества или вещей, она просит возвратить ей святыни». Он заметил, что не только в Церкви, но и в музеях случаются пропажи ценностей. «Музейные ценности утекали и, к сожалению, утекают. Вспомните скандал с Эрмитажем, когда пропало 220 драгоценных предметов. Встает вопрос: возвращены ли они все назад? Далеко нет», - сказал он. По его словам, необходим «общественный взаимный контроль и государства - над теми предметами, которые переданы Церкви, и Церкви - над тем, что хранится в музеях. Нужна взаимозависимость, которая должна быть в передаче знаковых святынь, формирующих национальный менталитет и образующих душу русского народа». Отец Владимир выразил возмущение недоступностью некоторых святынь, хранящихся в музеях, доступ к которым возможен только за определенную плату. «Святыни должны быть доступны для поклонения. Святыня должна быть явлена», - справедливо отметил он.

По словам отца Владимира, его тревожит тот факт, что до сих пор неизвестно точное число предметов, находящихся в музеях. «Обществу, государству и Церкви стоит задуматься над тем, чтобы как можно скорее все это инвентаризировать. Иначе как музей может выполнять свою основную функцию по сохранению ценностей, если он даже не знает до конца, что он хранит? В такой ситуации даже амбарным замком не спасешься. Думаю, что в данном случае будет не лишней помощь студентов в проведении сверки музейных предметов. Я уверен, что многие вузы откликнутся на призыв о помощи», - предложил диакон Владимир Василик.

"Русская линия"

[Вика]

По словам священника, музеи выполняют функцию не столько сохранения, сколько сокрытия нашего национального достояния.



В ноябре 2009 года Министерство культуры России приняло решение о временной передаче иконы Богоматери Одигитрия Корсунско-Торопецкая из Государственного Русского музея верующим в церковь Александра Невского, недавно построенную рядом с поселком «Княжье озеро» Истринского района Московской области на средства предпринимателя Сергея Шмакова.

Письмо Патриарха Московского и всея Руси Кирилла на имя Министра культуры Андрея Авдеева, датированное 24 ноября 2009 года, было рассмотрено министром в тот же день, прошло все инстанции, и уже в полдень 25 ноября в адрес Государственного Русского музея факсом отправлено руководящее письмо за подписью Директора департамента культурного наследия и изобразительного искусства Рамазана Колоева. Этой бумагой Колоев информирует директора ГРМ о том, что возглавляемый им Департамент «рассмотрел данный вопрос и считает возможным передачу иконы «Богоматерь Одигитрия» в религиозную организацию сроком на один год». В размещенном на сайте министерства официальном «Комментарии Департамента культурного наследия и изобразительного искусства Минкультуры России по вопросу временного экспонирования иконы «Богоматерь Одигитрия» — Корсунская» заявляется, что 30 ноября Реставрационный совет музея и экспертная фондово-закупочная комиссия «приняли решение о возможности временного экспонирования иконы при обеспечении ее оптимальных условий хранения и возможность ее транспортировки в специальном киоте, обеспечивающим должный уровень температуры и влажности».

27 ноября группа сотрудников Государственного Русского музея, не согласных с решением Министерства культуры России о передаче иконы, направила Президенту России Дмитрию Медведеву протестное письмо. «Радетелями культуры» было заявлено, что «любое нарушение существующего режима хранения может привести икону к гибели, которая станет настоящей национальной трагедией». Президент, очевидно, не посчитал, что передача иконы из музея в церковь приведет к национальной трагедии, и уже в ночь со 2 на 3 декабря 2009 года икона была перевезена в церковь Александра Невского в Княжьем Озере. Перевозка прошла успешно, и в храме созданы идеальные условия для хранения иконы. В настоящее время в храме монтируется оборудование, при помощи которого в режиме онлайн сотрудники музея круглые сутки будут получать видеокартинку изображения святыни, данные о влажности и температуре. В храме икона находится в специальной полностью герметичной витрине-киоте («валиокассете») с собственной установкой микроклимата стоимостью более трехсот тысяч долларов, созданной на средства Сергея Шмакова.

Сотрудников Русского музея решили поддержать деятели, уже известные своим активным противодействием Церкви. В «Открытом письме сотрудников музея-заповедника «Рязанский кремль» министру культуры А.Авдееву и начальнику департамента культурного наследия Р.Колоеву, поступившем в редакцию «Русской линии», указывается на то, что «передача древней иконы из фондов Русского музея в пользование приходской общины МП РПЦ [так в оригинале - РЛ] прямо нарушает федеральное законодательство России и является по сути разбазариванием общенационального культурного наследия», - то есть авторы письма недвусмысленно обвиняют в нарушении закона и «разбазаривании культурного наследия» самого министра культуры и начальника департамента культурного наследия, отдавших распоряжение о передаче иконы Церкви.

«Подобные действия создают опасный прецедент - если таким образом можно поступать с древнейшим и ценнейшим экспонатом, имеющим серьезные проблемы с сохранностью, то какая судьба уготована министерством остальным музейным предметам, имеющим отношение к религии?» - рисуют ужасные картинки музейщики. «К сожалению, случаи, когда передача икон и церковной утвари из музея в храм «для использования по функциональному назначению» заканчивались значительным ухудшением состояния, а то и полной утратой, стали обычной практикой», - добавляют авторы письма, не приводя, впрочем, конкретных примеров.

«Еще в XIX в. просвещенные церковные деятели начали собирать древние святыни в музеи, чтобы избежать их разрушения и сохранить для потомков. Нелепо выглядят попытки современных светских и церковных чиновников повернуть колесо истории вспять и раздать музейные реликвии по храмам, вместо того, чтобы заказывать копии, как это делается в цивилизованном мире», - поучают составители письма, в котором угадывается рука либеральных «правозащитников».

В заключение авторы уже совсем цинично призывают Министерство культуры «не уподобляться государственным деятелям 1920-1930 гг. [когда иконы как раз отбирали у Церкви в музеи - РЛ], когда власти, исходя из политических соображений, беззаконно распоряжались музейными коллекциями как своей собственностью, что имело самые плачевные последствия для страны».

Корреспондент «Русской линии» связался с известным петербургским священником и культурным деятелем, диретором музея-квартиры св. праведного Иоанна Кронштадтского, настоятелем Леушинского подворья протоиереем Геннадием Беловоловым. Комментируя ситуацию вокруг передачи Торопецкой иконы Божией Матери из музея в Церковь, о. Геннадий подчеркнул, что в оценке данной проблемы «надо исходить из понятия копирайта - авторского права». «Кто автор и правообладатель всех икон? Безусловно, не музеи и не Министерство культуры. Иконы создала и явила как особое духовное явление Православная Церковь. Именно она является правообладателем всех авторских прав. Это та исходная позиция, с которой нужно начинать все рассуждения», - сказал он.

«Я вполне допускаю, что какие-то иконы могут находиться в экспозиции музея, - продолжил священник. - Они могут и должны быть также доступны для многих, еще невоцерковленных людей. Эти иконы выполняют равноапостольную функцию или миссионерскую роль, проповедуя благую весть Христову». «Но этот вопрос должна решать Церковь, - еще раз отметил он. – Если Церковь передает икону на временное хранение в музей, то эта икона должна требовать особого хранения, особой реставрации, особого отношения. У нас же все перевернуто с ног на голову. После революции тысячи икон были изъяты у Церкви совершенно беззаконно. Теперь любая попытка восстановить законность воспринимается как посягательство на несуществующие права музеев и культурных учреждений». По словам о. Геннадия, Церковь не требует в Эрмитаже ни полотен Рембрандта, ни полотен Рубенса, ни шедевров русского модерна. - Церковь просит вернуть то, что ей принадлежит изначально. «Это настолько очевидная ситуация, что странно обсуждение этого вопроса», - добавил он.

Тихвинская икона Божией Матери, написанная в XIV веке, прекрасно хранится в Успенском Тихвинском монастыре, указал протоиерей Геннадий Беловолов. «Здесь музейные работники не поднимают вопроса, не бьют в набат. Почему? Потому что икона прекрасно сохраняется и всем доступна, потому что не нужно платить деньги, чтобы увидеть святой образ. Если бы Тихвинская икона находилась в Русском музее, отдали бы ее нам? Конечно, все музейное сообщество восстало бы и начало твердить, что это «общенациональное достояние». Здесь порочна сама постановка вопроса – что, якобы, передача иконы Церкви означает ее отчуждение от национального достояния. Наоборот, она становится доступной народу, и не возникает безнравственной ситуации, когда за то, чтобы человек увидел икону и перед ней помолился, берут деньги, берут билеты, ограничивая к ней доступ народа, о котором так беспокоятся музейные работники. По сути, идет торговля святыней. А это, конечно, недостойно», - сказал настоятель Леушинского подворья.

«Почему музейное сообщество не бьет тревогу о том, что тысячи икон хранятся в запасниках, ожидая своей реставрации? Почему эти иконы не экспонируются? Почему большую часть икон народ не знает и не видит? – затронул важный вопрос священнослужитель. - Получается, что музеи сокрывают то, что они называют национальным достоянием. В данной ситуации музейные работники заняли конфронтационную позицию. Церковь всегда готова к сотрудничеству и она в нем заинтересована. Но создается ощущение, что музейные работники беспокоятся не столько об иконах, сколько о своих личных интересах. А ценность тех или иных хранилищ определяется наличием православных святынь. Если их не будет, встает вопрос - что же будут хранить научные сотрудники этих отделов? Давайте спросим честно: знало ли большинство культурной общественности до этого момента, что в запасниках Русского музея находится такая ценность и святыня - Торопецкая икона Божией Матери, написанная в XIV веке? Данный пример показал, что музеи выполняют функцию не столько сохранения, сколько функцию сокрытия нашего национального достояния. А о том, что из музеев пропадают иконы, поведала нам история хищений более 200 предметов церковной утвари и икон из Эрмитажа. Как известно, большинство из них не найдено до сих пор».



«Торопецкая Икона Божией Матери должна объединить наше общество, Церковь и интеллигенцию. Безусловно, она должна быть доступной и находиться в Церкви. Доступ к иконам не должен быть связан с материальной платой, и иконы не должны быть закрытыми в запасниках. В музее невозможно совершить молебен, невозможно почтить икону молитвенно, то есть делать то, ради чего она и создавалась», - заключил протоиерей Геннадий Беловолов.

"Русская линия"

[Вика]

Рязанский архиепископ прокомментировал протесты музейщиков против передачи Церкви православного храма.



"Это самозваная нигде не зарегистрированая непонятная организация, которая состоит из 10 душевнобольных человек. Они выступают категорически против любых попыток передачи Церкви ее имущества. Что тут скажешь? Это просто больные люди..." - заметил в интервью "Русской линии" архиепископ Рязанский и Касимовский Павел (Пономарев), комментируя возмущение Общественного комитета в защиту Рязанского Кремля передачей музейного помещения под православный храм.

Как сообщает сайт "Наша Рязань", в рязанском историко-архитектурном музее-заповеднике закрылась экспозиция "Во славу Отечества", в связи с чем Общественный комитет в защиту Кремля провел "торжественную траурную панихиду", в ходе которой были "захоронены": "музей гордость Рязани", "светское государство", "слава Отечества", "вера в закон" и "конституционные права". В пресс-службе комитета по этому поводу заявили: "Надругательство над отечественной историей стало свершившимся фактом, с чем мы и поздравляем инициаторов и участников рейдерской кампании начиная с Президента и премьера и заканчивая местными, рязанскими деятелями: замгубернатора Т.Панфилову, начальника областного комитета по культуре Е.Цареву, ее заместителя Г.Соколову, архиепископа Павла (Пономарева). То, что происходит в Рязанском Кремле нельзя трактовать иначе, как отказ от исторической памяти, кощунство и осквернение отечественной истории и культуры. Зал, в стенах которого воспитывались десятки тысяч рязанских школьников и студентов, прекратил свое существование. Портреты и бюсты выдающихся ученых, писателей, путешественников убраны в музейное хранилище... Музей остался и без конференц-зала. Зато владыка приобрел домовую церковь. Празднуйте, российская культура и образование! На смену музеям в Кремле еще один храм. В добавление к пяти полупустым, а то и вообще пустым. Ни Медведева, ни Путина, понятно, это нисколько не заботит. Это волнует только рязанцев, пытающихся воспитывать своих детей и внуков на славных традициях отечественной культуры".

По словам владыки Павла, авторами открытого письма руководит бывший директор музея Людмила Максимова, которая была уволена за финансовые нарушения, и зам. директора Ирина Кусова. "На самом деле, речь идет не о Дворце князя Олега, так как он сгорел, а об архиерейском доме, построенном на его месте 250 лет спустя. На этой территории в течение 400 лет находилось епархиальное управление. И комплекс этот назывался не Кремлём, а Архиерейским двором. После революции он был передан вначале водоканалу, а в 1922 году - музею. В архиерейском доме, о котором идет речь, находился храм в честь Усекновения главы Иоанна Крестителя. Потом он был разрушен, внутреннее убранство было уничтожено. Там проводились увеселительные мероприятия, новогодние праздники, была экспозиция, на которой были вывешены портреты знаменитых рязанцев. После этого по нашей просьбе, по просьбе Патриарха Алексия II о возвращении церковных строений было принято решение о поэтапном переводе музея. Осенью прошлого года было принято решение о передачи части подворья (461 м), но до сих пор противники этого решения сопротивлялись, переносили, откладывали сроки его исполнения, и не возвращали Церкви ее законного имущества. Сейчас эта часть возвращена, в прошедшую субботу музейная экспозиция была вынесена и скоро на ее месте начнется восстановление храма в честь Усекновения главы Иоанна Крестителя. Так что никаких из ряда вон выходящих событий не случилось, идет плановая работа. Но некоторые музейные работники неистовствуют, потому что боятся потерять рабочие места. Но никто не собирается уничтожать музей, ему будут предоставлены другие достойные помещения", - прояснил ситуацию владыка Павел.

"Будем надеяться, что со временем всё успокоится. Обратите внимание, всех этих протестующих вполне устраивало, что в храме Усекновения главы Иоанна Крестителя был музей, что там пели и плясали! А передачу храма Церкви они называют "кощунством и надругательством"... Что это, как не бесовское сопротивление? Но это всё пройдет", - заключил архиепископ Рязанский и Касимовский Павел.

"Русская линия"

[Вика]

Юрисконсульт Московской Патриархии прокомментировала проект закона "О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения".



«Данный законопроект призван установить порядок безвозмездной передачи религиозным организациям государственного и муниципального имущества религиозного назначения. На сегодняшний день установлен порядок передачи только федерального имущества религиозного назначения. Такой порядок определен постановлением правительства России №490 от 30 июня 2001 года. Сейчас назрела необходимость, во-первых, установить порядок передачи имущества на уровне федерального закона, потому что постановление правительства является подзаконным актом, а такой важный вопрос как передачи имущества религиозного назначения должен быть урегулирован на уровне закона, и, во-вторых, правительственное постановление регламентирует порядок передачи имущества, находящегося в федеральной собственности, в то время, как порядок передачи имущества, находящегося в собственности субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, не установлен во многих субъектах РФ. Например, такой порядок не установлен в Москве», - заявила в интервью "Русской линии" юрисконсульт Московской Патриархии инокиня Ксения (Чернега), комментируя проект закона "О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения". К.Чернега входит в состав рабочей группы Правительственной комиссии по вопросам религиозных объединений, осуществляющей разработку данного законопроекта.

«Законопроект, который мы сегодня разрабатываем, будет определять порядок безвозмездной передачи религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности. Порядок будет единый, универсальный, прозрачный. Закон будет распространяться не только на случаи передачи федерального имущества религиозного назначения, но также на случаи передачи имущества религиозного назначения, находящегося в собственности регионов и муниципальных образований. В этом заключается главный смысл этого законопроекта», - отметила юрисконсульт Московской Патриархии.

«Попутно законопроект определяет понятие «имущество религиозного назначения», - продолжила она. - На сегодняшний день в законодательстве используется термин «имущество религиозного назначения», но содержание этого термина не раскрыто. Упомянутое мною постановление правительства №490 расшифровывает это понятие, но, еще раз хочу подчеркнуть, что постановление – это всего лишь подзаконный акт. И, конечно, то понятие «имущество религиозного назначения», которое содержится в постановлении правительства №490, не носит универсального характера, не может, например, использоваться при передаче имущества, находящегося в региональной собственности. Законопроект устанавливает единое общее понятие имущества религиозного назначения. К такому имуществу законопроект относит не только богослужебное имущество, не только храмы, но и то имущество, которое предназначено для обеспечения ряда видов уставной деятельности религиозных организаций, например, дома притча, гостиницы для паломников, здания духовных учебных заведений, монастырские корпуса. Иными словами, понятие «имущество религиозного назначения», предусмотренное рассматриваемым законопроектом, шире, чем то понятие, которое содержится на сегодняшний день в нормах постановления правительства РФ №490. Более того, законопроект предусматривает безвозмездную передачу религиозным организациям тех объектов, которые образуют единое целое, то есть, в контексте ГК РФ- сложную вещь или главную вещь и принадлежность с имуществом религиозного назначения. Речь идет о передаче культовых, в том числе монастырских или храмовых комплексов. Законопроект позволит передавать в собственность либо в безвозмездное пользование религиозных организаций не только храм, но и ближайшие постройки, которые относятся к храму и были построены в целях обеспечения его деятельности, образовывали вместе с ним единый ансамбль, единый комплекс. Такие постройки будут передаваться религиозным организациям».

«Более того, законопроект предусматривает передачу религиозным организациям перепрофилированных объектов, то есть таких объектов, которые были построены не для религиозных целей, например, кинотеатры, однако, в последствии были перепрофилированы под храмы или иные религиозные объекты. Такие случаи перепрофилирования светских объектов под храмы особенно часто встречаются в отдаленных регионах России. Законопроект содержит норму о том, что такие объекты, перепрофилированные, реконструированные на сегодняшний день под храмы, могут передаваться в собственность религиозных организаций», - подчеркнула эксперт.

Инокиня Ксения (Чернега) остановилась на положении храмов, находящихся на территории объектов, относящихся к Федеральной службе исполнения наказаний. «Сейчас на территории многих исправительных учреждений функционируют храмы, построенные за счет средств государственного бюджета. В данное время стоит вопрос о том, можно ли передавать эти объекты Церкви и на каких правах. С одной стороны, учреждения ФСИН являются закрытыми учреждениями, и то имущество, которое существует на территории таких учреждений, находится в государственной собственности и закреплено на праве оперативного управления за соответствующими тюрьмами и другими исправительными учреждениями. Однако, специальное законодательство, регулирующее деятельность исправительных учреждений, не содержит запрета на передачу в безвозмездное пользование тех объектов, которые расположены на территории ФСИН, поэтому РПЦ считает, что православные храмы, выстроенные на территории тюремных учреждений, вполне могут быть переданы в безвозмездное пользование приходов, епархий, монастырей, и что возможно заключение договоров безвозмездного пользования в отношении данных объектов. Однако, есть и другая позиция, согласно которой такие храмы вообще не следует ни на каких правах передавать Церкви, и что можно просто приглашать православного священника для совершения богослужения и религиозных обрядов в этих храмах по просьбе содержащихся в тюрьмах заключенных. Наша позиция расходится с этой точкой зрения. Мы считаем, что Церковь может претендовать на получение данных храмов в безвозмездное пользование. Мы не требует передавать эти храмы, построенные на территории ФСИН, в собственность, но договор безвозмездного пользования в отношении таких объектов вполне может быть заключен, потому что на сегодняшний день действующее законодательство никаких запретов в этой сфере не устанавливает. Особо следует отметить, что в концепции законопроекта о безвозмездной передаче имущества религиозного назначения содержится положении о том, что законопроект не должен ухудшать положение религиозных организаций в имущественной сфере по сравнению с ныне существующим, то есть не должен устанавливать норм, которые ограничивали бы возможности религиозных организаций в имущественной сфере по сравнению с тем положением, которое существует на сегодняшний день. Поскольку в законодательстве об исправительных учреждениях нет запрета на передачу в безвозмездное пользование этого специального имущества, то мы полагаем, что такой запрет и не нужно устанавливать», - заявила юрисконсульт Московской Патриархии.

[Вика]

Эксперт рассказала о положении домовых храмов, находящихся на территории государственных музеев. «Есть позиция, что эти домовые храмы вообще не надо передавать Церкви, что достаточно только приглашать туда священнослужителей для совершения богослужения и этим ограничиваться. Мы категорически не согласны с такой позицией, потому что, во-первых, статья 16 Закона о свободе совести дает закрытый исчерпывающий перечень учреждений, куда могут приглашаться священнослужители для совершения религиозных обрядов. Это детские дома, больницы, дома-интернаты, тюрьмы, военные части. По согласованию с администрацией этих учреждений священники могут приходить в эти учреждения по просьбе содержащихся в них граждан и совершать богослужение. Музеи в этом перечне не указаны, поэтому администрация музея может вообще закрыть домовый храм для Церкви или превратить его в какое-нибудь фондохранилище или просто-напросто использовать в исключительно музейных целях, в целых экспонирования, а для богослужения этот храм будет мертв, так как в нем не будут совершаться службы. Но это неправильно, потому что даже если посетителям музея богослужения не нужны. Однако, ради исторической памяти, ради того что в этих храмах когда-то возносились молитвы к Богу обязательно нужно совершать богослужения в этих храмах. Храмы должны жить, в них должна совершаться служба, и превращать их в исключительно музейные помещения недопустимо, поэтому мы настаиваем на том, чтобы такие домовые храмы тоже передавались Церкви хотя бы в безвозмездное пользование. Мы не претендуем на право собственности, но договор безвозмездного пользования в отношении таких домовых храмов должны заключаться. В противном случаи вопрос о допуске священников в такие храмы будет зависеть исключительно от администрации музеев. Хочу подчеркнуть, что на сегодняшний день правительственное постановление №490 допускает совместное использование домовых храмов соответственно религиозными организациями и музеем. В законопроекте норма о совместном пользовании не содержится, потому что совместное пользование государственным имуществом со стороны госучреждений и религиозных организаций – это непредусмотренный законодательством правовой институт, который не соответствует Гражданскому кодексу РФ. Если же будет установлен запрет на передачу в безвозмездное пользование домовых храмов, то тем самым существенно ухудшится положение Церкви в имущественной сфере по сравнению с ныне существующим. Однако, на сегодняшний день возможно хотя бы, не вполне легитимное с точки зрения ГК РФ, совместное использование домовых храмов музеев. С принятием же законопроекта, если в нем будет установлен вышеупомянутый запрет, допуск Церкви в домовые храмы музеев вообще будет пресечен. Мы, конечно, категорически против этого. Хочу отметить, что инициатива по включению в законопроект запрета на безвозмездную передачу религиозным организациям храмов на территории ФСИН или музеев, принадлежит отдельным государственным служащим, а не каким-либо государственным органам, так что эту инициативу нельзя рассматривать как позицию правительства, минкультуры, минэкономразвития. Поэтому говорить о серьезности противостояния, наверное, нельзя», - заявила она.

Инокиня Ксения (Чернега) обратила внимание на то, что законопроект "О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения" не предусматривает реституцию имущества религиозного назначения. «Реституция – возврат незаконно изъятого имущества прежнему владельцу – осуществляется, во-первых, в случаи, если будет доказан факт незаконного изъятия соответствующего имущества из владения собственника. В законопроекте ни слова не говорится о том, что церковное имущество было незаконно изъято в годы советской власти у Церкви. Об этом вообще даже речи нет. При получении церковного имущества в собственность либо в безвозмездное пользование религиозная организация не должна доказывать факт незаконного изъятия этого имущества у Церкви в революционный или советский период. То есть доказывать тот факт, что имущество было незаконно изъято и на этом основании получать имущество, не нужно, законопроектом этот механизм не предусмотрен. Во-вторых, реституция предусматривает возможность выплаты компенсации в том случае, если незаконно изъятое имущество по каким-то причинам не может быть возвращено, например, оно уже продано, перепрофилировано, разрушено и т.д. Законопроект не предусматривает выплаты компенсации в случае невозможности возврата имущества. Надо понимать, что термин «изъятие» имеет определенное правовое содержание. Изъятие осуществляется на основании решения уполномоченного органа об изъятии этого имущества. В наше время таким органом является суд, а в советский период решения об изъятии принимались советами депутатов. Не во всех случаях такие решения есть. Некоторые храмы по факту были заняты государственными учреждениями без каких-либо специальных документов об их изъятии из церковного владения. Согласно законопроекту, нам не нужно доказывать факт об изъятии», - отметила юрисконсульт Московской Патриархии.

«Я думаю, что в скором времени в течении 1-2 месяцев работа над законопроектом будет завершена. Скажу честно, сейчас, когда мы в целом согласовали позиции с заинтересованными министерствами, все меньше и меньше опасений, что законопроект будет пробуксовывать», - заключила инокиня Ксения (Чернега).

"Русская линия"

[Вика]

Обращение участников конференции «Александр Невский - Имя России» о возвращении Свято-Троицкой Александро-Невской лавре отобранных святынь.



В 2013 году исполняется 300-летие со дня основания крупнейшего духовного центра России - Свято-Троицкой Александро-Невской лавры. Участники конференции обращают внимание на факт отсутствия в Александро-Невской лавре храма в честь Святого благоверного князя Александра Невского, по причине того, что этот храм был отобран у Александро-Невской лавры богоборческой властью и здание храма до сих пор занимает музей городской скульптуры. Факт отсутствия в православном монастыре действующего храма во имя Святого, в честь которого назван монастырь, не имеет аналогов больше ни в одном регионе России и нигде в мире. Тем более это недопустимо для монастыря, которому присвоен статус Лавры, то есть крупнейшего духовного центра. Такой статус имеют только два монастыря в России. Ежедневно Александро-Невскую лавру посещают тысячи паломников со всего мира, у которых вызывает крайнее недоумение отсутствие возможности совершить молитву в престольном храме монастыря.

В этом же здании находится Благовещенская усыпальница, в которой покоятся останки достойных сынов нашего Отечества, православных христиан, завещавших похоронить себя в храме, а не в музее. Среди них выдающийся полководец, Александр Васильевич Суворов, к надгробью которого возможен проход только за деньги, даже для льготных категорий граждан, в том числе ветеранов, инвалидов и учащихся военных училищ. Такое положение вещей считаем кощунственным. Александро-Невская лавра может обеспечить бесплатный проход для поклонения гробницам наших предков, поэтому в интересах народа и в целях восстановления исторической справедливости считаем необходимым ходатайствовать о возврате Свято-Троицкой Алекандро-Невской лавре отобранных ранее храмов Александра Невского, Благовещенского, а так же храмов на Тихвинском и Лазаревском кладбище.

Так же участники конференции требуют возвращение раки Александра Невского, изготовленной специально для хранения его честных мощей, которая находится до сих пор в государственном музее «Эрмитаж».

Неоднократные обращения Свято-Троицкой Александро-Невской лавры по данным вопросам до сих пор не принесли результата. Такое положение дел свидетельствует о том, что в Санкт-Петербурге еще не устранены пережитки богоборческого прошлого, и подрывает авторитет Санкт-Петербурга в глазах гостей нашего города.

Мы считаем, что вопрос возвращения Свято-Троицкой Александро-Невской Лавре принадлежащих ей по праву святынь является не сугубо церковным.

Мы призываем всех, кому дороги Имя Александра Невского, историческая справедливость и авторитет Санкт-Петербурга поддержать деятельность по возврату Александро-Невской Лавре отобранных святынь и помочь этой всемирно-известной обители достойно встретить свой грядущий юбилей.

Межрегиональная научно-общественная конференция «Александр Невский - Имя России» (Санкт-Петербург, Свято-Троицкая Александро-Невская лавра, 7 декабря 2009 года) по благословению Патриарха Московского и всея Руси Кирилла.

От имени всех участников конференции:

Председатель оргкомитета конференции, наместник Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры, епископ Выборгский, викарий Санкт-Петербургской епархии Назарий (Лавриненко)

Секретарь оргкомитета конференции Шаров С.Н.

Председатель Правления СПб регионального отделения Александро-Невского Братства Сергуненков Б.Б.

"Русская линия"

[Вика]

В Санкт-Петербурге на круглом столе, прошедшем 29 января, представители церковных кругов и музейные работники, а также общественность и журналисты, обсуждали проблему передачи храмам церковных ценностей, хранящихся ныне в музеях. Как сообщает корреспондент ИА REGNUM Новости, этот круглый стол был организован по инициативе Общественной палаты РФ и должен стать одним из ряда подобных встреч перед тем, как Общественная палата проведет слушания по разработанному Минэкономразвития законопроекту о передаче ценностей из музеев в храмы.

Председатель объединенных профсоюзов России, недавно избранный в Общественную палату Сергей Вострецов настроен радикально: "Сейчас люди ходят в храмы по душевному порыву, нам надо платить по долгам за разоренные в свое время храмы, надо все вернуть. А то храмов не хватает. В Московском районе, к примеру, до церкви с детьми полчаса идти - это очень далеко. А музейным работникам мы место найдем для работы!"

Директор музея истории религии Борис Аракчеев считает, что в этом серьезном вопросе должно присутствовать "разумное мнение, которое всегда некатегорично, и найти его должна элита общества". Аракчеев напомнил, что в практике Музея истории религии за последние более чем двадцать лет были прецеденты передачи икон на временное хранение в храмы. "Всего таких предметов было около двухсот. Не скрою - две или три иконы пропали, это были не столь ценные экспонаты - иконы конца XIX столетия. Но настоятели храмов относились к этому так: "Бог дал, Бог и взял". Это настораживает. Но большинство предметов оставалось в нормальном состоянии. Напомню, на сегодняшний день существует механизм передачи вещей на временное хранение, но при этом вещь все равно числится в музее", отметил Аракчеев. По его мнению, какой бы закон о передаче ни был разработан и принят, у музейных работников должно быть право контролировать ситуацию: "Музей - институт, необходимый обществу, не меньше, чем церковь".

Аракчеев опасается любого экстремистского подхода в этом вопросе и напомнил, что "церковь - это общественный институт, общественная организация, которая существует в обществе для его развития", а музей - это средоточие культурных ценностей, открытое для всех - и верующих, и неверующих, причем среди верующих могут быть представители самых разных конфессий: "Сам лично видел, как не пускала в Петропавловский собор какая-то тетушка чернокожего человека, говоря, что идет служба и таким тут не место. Хорошо, что я вмешался".

Заведующий отделом взаимодействия с внецерковными организациями Свято-Троицкой Александро-Невской лавры Сергей Шаров не отрицает роли советских музейных работников в сохранении церковных ценностей - икон, утвари, книг во времена советской власти, но уверен, что "в большинстве своем это были искренне верующие люди, принадлежащие Русской православной церкви". Шаров отметил, что "сейчас другое время и то, что православные святыни находятся в музеях - пережиток позорного богоборческого прошлого".

Сергей Шаров распространил на круглом столе текст обращения участников состоявшейся в декабре 2009 года конференции "Александр Невский - имя России" "о возвращении Свято-Троицкой Александро-Невской лавре отобранных святынь". Там речь идет и о здании храма, где ныне располагается Государственный музей городской скульптуры, и о Благовещенской усыпальнице, которая находится в этом же здании.

Напомним, на пресс-конференции, состоявшейся 27 января, директор Государственного музея городской скульптуры Санкт-Петербурга Владимир Тимофеев сообщил, что музей не собирается передавать Александро-Невской лавре Благовещенскую усыпальницу. Он назвал "бессмысленной" передачу усыпальницы Русской православной церкви: "Благовещенская усыпальница строилась на государственные деньги как место захоронения членов Дома Романовых. Кроме того, здесь покоятся более 120 выдающихся деятелей России. Это место преобразовалось в национальный пантеон, и служб там не проводилось". Захоронения Благовещенской усыпальницы, по мнению директора музея, представляют сугубо историческую ценность. Кроме того, там хранится музейная коллекция мемориальной скульптуры.

Водоразделом, по которому проходит непонимание между церковными деятелями и музейщиками, по мнению диакона Владимира Василика, является то, что для музейщиков иконы, книги и другие церковные предметы являются выдающимися произведениями искусства, имеющими культурную ценность, а для верующих - сакральными предметами. "Конечно, ни один нормальный настоятель не поместит в сельской церкви икону XII века - он тоже хочет жить, так что не надо обобщать и вдаваться в экстремизм. Но попробуйте в музее приложиться к старой иконе - позовут охрану. И вспомните, сколько предметов пропадало в музеях, хотя бы недавняя история с Эрмитажем", - сказал диакон и подчеркнул, что "церковь отдает себе отчет в том, что все ценности должны быть сохранены". В ходе круглого стола большинство участников говорили о понимании друг друга, терпимости, но в рамках дискуссии к единому мнению не пришли.

ИА REGNUM

[Вика]

Общественная палата выступает за открытую дискуссию по вопросу передачи Церкви музейных ценностей.

В Общественной палате РФ высказываются за широкое общественное обсуждение закона, регламентирующего порядок возвращения Церкви культурных и исторических ценностей из музеев.

"Наше законодательство совсем не готово к процессу, от которого уже не отмахнуться, - к процессу передачи религиозных ценностей из музеев в Церковь. Речь не только об РПЦ, но обо всех конфессиях. Закон 1985 года уже не справляется с современной ситуацией. Как только новый закон появится, надо будет обсуждать каждую строчку, каждый его пункт", - сказала член Общественной палаты Елена Зелинская в пятницу на круглом столе в Петербурге.

В свою очередь директор Государственного музея истории религии Борис Аракчеев отметил, что обсуждение должно проходить по каждому факту передачи реликвии. Кроме того, музей должен быть уверен в том, что экспонат будет храниться в религиозном учреждении должным образом.

"Нельзя просто взять и отдать. С начала перестройки из нашего музея храмам на хранение было передано более 200 предметов. Каждый год хранители проверяют их сохранность и состояние. Есть незначительные утраты - две или три иконы просто пропали", - сообщил он.

"Нам на это в храмах сказали: "Бог дал - Бог взял". Такое отношение, хоть оно и не у всех, нас тоже настораживает", - добавил Б.Аракчеев.

В свою очередь член Общественной палаты Сергей Вострецов высказался за безоговорочную передачу всех ценностей, когда-то принадлежавших Церкви.

"Это то добро, которое советское государство украло у Церкви, а наше государство приняло. Надо вернуть долги. Вопрос "передавать или не передавать" вообще не должен обсуждаться, надо обсуждать вопрос только могут или не могут принять. А музейным работникам мы найдем другое место работы", - сказал С.Вострецов.

Как сообщалось, 18 декабря прошлого года секретарь Общественной палаты РФ Евгений Велихов заявил о необходимости пересмотра статуса религиозных предметов, которые хранятся в музеях, а также процедуры их передачи. В письме спикеру Госдумы Борису Грызлову Е.Велихов предложил законодательно пересмотреть отношение к музейным предметам религиозного назначения, придать им особый статус, определить процедуру передачи - как на постоянное, так и на временное хранение.

Также автор письма просил рассмотреть возможность обсуждения при участии членов палаты, представителей религиозных организаций, Минкультуры, музейного сообщества, реставраторов вопрос о необходимости внесения изменений в федеральный закон "О музейном фонде и музеях Российской Федерации" от 1994 года.

В начале января премьер-министр РФ Владимир Путин на встрече с патриархом Кириллом сообщил, что в 2010 году Новодевичий монастырь полностью перейдет к Русской православной церкви.

"Интерфакс"

[Вика]

Известный священник возмущен позицией директора Эрмитажа



«Музейщики придерживаются ложного идеологического подхода, который направлен только на то, чтобы не вернуть Церкви её святыни. Всегда нужно смотреть на изначальное предназначение предмета. Икона изначально предназначена для того, чтобы перед ней верующие возносили молитвы Богу, испрашивали благодать Божию и благословение на все свои земные дела. Икона, как говорил отец Павел Флоренский, это «окно в иной мир», она помогает верующему человеку собраться, сконцентрировать свои чувства, волю, энергию и всем сердцем, всей душой обратиться к Господу или Пресвятой Богородице, либо к святым. Существует огромное количество чудотворных икон, через которые Господь являет милость свою людям. Он посылает исцеления, укрепляет духовные и душевные силы, помогает людям переносить житейские невзгоды и идти по пути духовного возрастания, по пути навстречу к вечной жизни. Когда икону изымают из храма, места, где собираются верующие, по слову Господа «Где двое или трое собраны во Имя Мое там Я посреди них», то она утрачивает свой сакральный смысл и теряет своё предназначение», - заявил в интервью "Русской линии" руководитель Епархиального амбулаторно-консультационного центра "Воскресение", кандидат педагогических наук иерей Алексий Мороз , комментируя заявление директора Эрмитажа о том, что иконе не обязательно находиться в храме.

«Иконы необязательно должны находиться в храме. Они находятся в домах», - пишет в статье «Атаки на музейный фонд» М.Пиотровский, опубликованной на сайте «Санкт-Петербургских ведомостей». «Можно ставить другой вопрос: не передать ли часть вещей и икон из церкви в музеи? Передать то, что имеет широкую ценность и не имеет большой сакральной ценности. Классический пример - украшение гробницы Александра Невского. В течение долгих лет она стоит в Зимнем дворце - памятнике русской государственности. В ней нет мощей. Это громадное серебряное сооружение, выполненное в виде военных трофеев, с изображением сражений и битв, тоже является памятником русской государственности. Почти сто лет она выполняет свою роль в музее. Эта роль более значима, чем роль в качестве украшения гробницы. Эрмитаж дважды спасал ее от переплавки именно как памятник культуры и истории», - отмечает он.

Напомним, что участники конференции «Александр Невский - Имя России» выступилис Обращением о возвращении Свято-Троицкой Александро-Невской лавре отобранных святынь . В Обращении участники конференции требуют возвращение раки Александра Невского, изготовленной специально для хранения его честных мощей, которая находится до сих пор в государственном музее «Эрмитаж». Между тем, Михаил Пиотровский в интервью программе «Вести - Санкт-Петербург» предложил Лавре изготовить для себя копию раки, а подлинник оставить в Эрмитаже.

«Мы все время слышим слова «имущество», «собственность». Гораздо реже слово «святыни». Формально речь и идет о собственности, в последнее время об облегчении передачи этой собственности Церкви. Музейные вещи до сих пор передавались Церкви решением министерства.Теперь готовится закон, который должен облегчить процедуру . Не понимаю, зачем? Всякая передача в собственность должна быть осложнена, для того чтобы не произошло ошибки. Для этого в законах есть множество препон. Как в религии существует множество правил, чтобы человек не совершил большой ошибки», - пишет директор Эрмитажа.

«Непрерывные атаки на музейный фонд, кампании по очернению музеев и музейных хранителей сопровождаются призывами навести порядок. Напомню: именно таким наведением порядка в 1920-е годы назывался учет церковных ценностей. Вслед за учетом сразу последовали конфискации. Это может звучать кощунственно, но церковная атака на музеи не первая. Она последовала за требованием отдать вещи, вывезенные из Германии после войны», - пишет Пиотровский. По его словам, «передача музейных вещей Церкви - не вопрос справедливости. Это совершенно новая ситуация». «По существу, - продолжил он, - Церковь используется для новой атаки на общественное культурное достояние, для вывода его из общего пользования. Это вызывает глубокое сожаление и может нанести урон самой Церкви, возродив самые печальные стереотипы, связанные с ее образом в русской истории и культуре. В какой-то мере они явились причиной русской революции, от которой сама Церковь и пострадала. Когда у нас начинают говорить о православной общественности, простите, но всякий русский интеллигентный человек вспоминает, что это не Церковь, а что-то совсем другое...»

«Икону в первую очередь надо рассматривать как духовную святыню, - подчеркнул в своем комментарии иерей Алексий Мороз, - а уж во вторую очередь как культурно-историческую ценность. Ибо изначально икона создавалась для Богообщения, для молитвы, для благословения верующих людей. Мы знаем, что ряд первых икон были написаны самим евангелистом Лукой. Он писал их именно для их духовного совершенствования, для помощи в их молитве. Поэтому совершенно ясно и однозначно, что икона должна быть в храме и для молитвы. Высказывания Пиотровского являются просто атеистической отрыжкой из далекого прошлого. Он человек преклонного возраста и известной идеологической направленности, он духовно противостоит Православию и ненавидит его, но просто боится высказать и проявить это явно, потому что он знает, что действия власть имущих на сегодняшний день не направлены против Русской Православной Церкви. Но ему очень хочется вырвать святыни Православной Церкви и запереть их в какой-либо комнате, где бы они не говорили с верующими, не выполняли своей функции, не помогали духовному преображению людей».

«Мне приходилось быть в поездке по святым местам Германии и Франции, там, в католических соборах находятся величайшие святыни, но большей частью они лежат в запасниках. А некоторые из них, например, глава святого пророка Иоанна Предтечи, находятся в соборе, она замурована в стене и находится за решеточкой, и люди ходят как в музее, смотрят и проходят дальше. И святыни молчат. Они оберегают свою благодать. Когда приехала наша группа из 50 православных христиан, и я начал служить молебен около этой великой святыни, почувствовалась благодатная энергия, сила Божия, которая излилась на всех присутствующих. Это стали ощущать все находящиеся в соборе католики. Они стали подходить, пытались прикладываться, подражая нам. Святыня заговорила. Она по молитве стала изливать благодать на присутствующих людей», - вспоминает отец Алексий.

«То же самое и в музеях иконы, святыни стоят и молчат, потому что к ним нет молитвы, они не изливают свою благодать. Они не являются проводником из иного мира на нашу грешную землю. В музее иконы - это просто обычные изображения. Поэтому удержание святынь, которые издревле принадлежали Православной Церкви, которые всегда являлись неотъемлемой её частью, атрибутом нашего церковного богослужения, просто преступление. Заявление Пиотровского я воспринимаю как выпад против Русской Православной Церкви, против её духовности, а значит, против русского народа, нежелание дать ему возможность вернуться к прежним историческим и культурным традициям, а значит возродиться. Что касается раки святого Александра Невского, то заявление Пиотровского просто вопиющее безобразие, вопиющий произвол с его стороны. Рака была предназначена для хранения мощей великого русского святого, создавали её всем миром из любви к Великому князю, в благодарность за его действия, за его духовную помощь, которая проистекала с момента его смерти. Эта гробница исполнена благодати, которая находилась в мощах Александра Невского. Она должна быть возвращена в Церковь, постоянно находиться в Лавре, чтобы верующие могли припадать к ней, благодарить, прикладываться. Рака должна осуществлять то, для чего была создана, для хранения мощей великого святого. Поэтому все, кому ненавистно Православие, русский дух, наша история будут всячески противодействовать возвращению святынь Церкви и под различными уловками, разглагольствованиями, пустословиями пытаться не дать свершиться этому великому и справедливому акту», - считает иерей Алексий Мороз.

"Русская линия"

[Вика]

Михаил Пиотровский: " Я не раз говорил об отношениях между музеями и церковью. Думаю, к теме нужно вернуться, потому что вопрос очень острый."

У меня вызвали удивление слова главы комиссии Общественной палаты, прозвучавшие с телеэкрана, в которых культурное наследие противопоставлялось духовности. Такое представление идет от малой образованности нашего общества. Так вышло, что два поколения, занятых борьбой в политике, хождением во власть, оказались в чем-то обделенными в сфере культуры. Во-первых, они не знают, что такое музеи. Во-вторых, не понимают, что такое духовность и культурное наследие. Не понимают, что культурное наследие и есть духовность нации.

Религия и культура не противостоят друг другу. Они друг друга дополняют, хотя и говорят на разных языках. Более того, в периоды невзгод они могут заменять друг друга. Когда церкви у нас в стране, по существу, не было, знание о религии передавалось через музеи. Об этом, кстати, говорил патриарх Кирилл.

По большому счету музеям и церкви нечего делить. Острый публичный конфликт создается на пустом месте. Есть ритуальное искусство, в котором преобладает сакральное. Его место в храме. Есть ритуальное искусство, в котором общечеловеческая доступность важнее. Попав в музей, оно становится общедоступным. Моя позиция: музеям и церкви надо договариваться напрямую, без посредников. Посредники нередко хотят замолить собственные грехи за чужой счет или использовать духовную энергию религии и культуры в целях весьма приземленных.

Мы все время слышим слова «имущество», «собственность». Гораздо реже слово «святыни». Формально речь и идет о собственности, в последнее время об облегчении передачи этой собственности церкви. Музейные вещи до сих пор передавались церкви решением министерства. Теперь готовится закон, который должен облегчить процедуру. Не понимаю, зачем? Всякая передача в собственность должна быть осложнена, для того чтобы не произошло ошибки. Для этого в законах есть множество препон. Как в религии существует множество правил, чтобы человек не совершил большой ошибки.

В десятый раз напоминаю: музейный фонд – почти единственная часть национального достояния, которая не подверглась приватизации и разграблению. Попыток было много, они продолжаются. Это усугубляется тем, что люди, привыкшие слышать о музейных сокровищах, представляют их в виде конкретных ценностей – золота, бриллиантов... Они не знают, что ценность вещи создает музейный и научный контекст.

Непрерывные атаки на музейный фонд, кампании по очернению музеев и музейных хранителей сопровождаются призывами навести порядок. Напомню: именно таким наведением порядка в 1920-е годы назывался учет церковных ценностей. Вслед за учетом сразу последовали конфискации.

Это может звучать кощунственно, но церковная атака на музеи не первая. Она последовала за требованием отдать вещи, вывезенные из Германии после войны. Мы выработали рецепт взаимоотношений с Германией: определили вещи, которые следует непременно отдать, вещи, которые должны остаться у нас, и нашли способ, как с ними вместе работать.

Мы пережили атаку потомков владельцев коллекций. Здесь тоже найден выход: во-первых, защита законом, а во-вторых, создание фондов, сохраняющих имена прежних владельцев, и привлечение людей, связанных с этими именами, к работе в них. Были атаки с требованием отдать вещи для представительских целей. И их удалось сдержать и выработать рецепт. Есть множество русских вещей, которые продаются. Так, для Константиновского дворца куплена коллекция Ростроповичей, коллекция Лобанова-Ростоцкого.

Передача музейных вещей церкви – не вопрос справедливости. Это совершенно новая ситуация. Сегодня церковь играет важную духовную роль в России. Для исполнения этой роли ей нужны помещения, здания, храмы, ритуальные предметы... В этом проблема. Ее надо решать.

Если продолжать настаивать на формулировке «восстановление справедливости», потоком последуют требования наследников коллекционеров и землевладельцев, затем требования представительских внешнеторговых организаций. Цена на нефть упадет, а торговать надо, значит, как в 1930-е годы, пойдет антиквариат. Затем богатые люди, которые хотят украсить свой дом, свой сад, свою церковь, будут что-то требовать.

История с иконой Торопецкой Богоматери тоже отношения к религии не имеет. Это проверка и доказательство того, что в нашем обществе деньги могут все. Есть деньги у человека, он может в новодельную церковь привезти икону. Речь идет именно об этом, а не о том, что это священная икона и перед ней должны молиться верующие. Если по прихоти богатого верующего можно изъять из могущественного музея древнюю и хрупкую икону, значит, можно все. Это имеет отношение не только к иконам и музеям.

По существу, церковь используется для новой атаки на общественное культурное достояние, для вывода его из общего пользования. Это вызывает глубокое сожаление и может нанести урон самой церкви, возродив самые печальные стереотипы, связанные с ее образом в русской истории и культуре. В какой-то мере они явились причиной русской революции, от которой сама церковь и пострадала. Когда у нас начинают говорить о православной общественности, простите, но всякий русский интеллигентный человек вспоминает, что это не церковь, а что-то совсем другое...

Музейный фонд неприкосновенен. Из него ничего не должно изыматься. Кроме самых крайних случаев по федеральному закону. Музей – организм, в котором все части тесно связаны. Это такая же святыня, как храм. В нашей истории музеи неоднократно подвергались разорению: после революции были продажи за границу, переплавка ценностей, музейных в том числе, выдача вещей для представительских целей, подарков, возврат трофеев. В послесоветское время мы имеем новые попытки возврата трофеев, а также возврата вещей прежним владельцам, изъятие икон и церковных зданий.

В церковной теме особое внимание привлекает попытка изъятия вещей именно из музеев. В музеях все лежит и никуда не денется. Есть громадные частные коллекции, награбленные из церквей, они вывозятся за границу. Если это остановить, хватит икон на все церкви. В антикварных магазинах и на аукционах полно прекрасных икон. Казалось бы, государство могло бы потратить силы, средства и влияние на то, чтобы компенсировать свою вину перед церковью. Хорошо бы вспомнить о поддержке сегодняшней русской иконописи.

Высочайшая несправедливость – искупать грехи государства за счет музеев и культуры. Справедливость только одна – сохранение культурного наследия. Разорить музей, общественное достояние – путь назад. Существуя в церкви, вещь ограничивает свою доступность. Так случилось, что в результате нашей трагической истории русские иконы стали событием мировой культуры. В синодальный период темные доски икон жили, закрытые окладами. В церкви икона – посредник между человеком и другим миром, там ее художественные особенности не важны. В конце ХIХ века они были расчищены реставраторами, предстали в своей наготе в музеях, таким образом вошли в сферу мирового искусства. Сказалось присутствие художественного языка, который так важен для общения с миром. Тогда появились церковные музеи. Это тоже было изъятием вещей из храмов. В музейном пространстве икона не теряет возможность общения с человеком, и верующим тоже. В храме с человеком светским она не общается.

Иконы необязательно должны находиться в храме. Они находятся в домах. Нам вернули украденную икону, которая происходит из Александровского дворца. Мы ее передадим на временное хранение во дворец. Еще Николай II создавал музейные коллекции икон. Иконы привозились с Афона, на Афон делались копии. Вещи из монастырей передавались в музеи, чтобы их сохранить. Коллекции икон Русского музея возникли до атеистического времени. Попав в музей, они стали частью музейного организма.

Можно ставить другой вопрос: не передать ли часть вещей и икон из церкви в музеи? Передать то, что имеет широкую ценность и не имеет большой сакральной ценности. Классический пример – украшение гробницы Александра Невского. В течение долгих лет она стоит в Зимнем дворце – памятнике русской государственности. В ней нет мощей. Это громадное серебряное сооружение, выполненное в виде военных трофеев, с изображением сражений и битв, тоже является памятником русской государственности. Почти сто лет она выполняет свою роль в музее. Эта роль более значима, чем роль в качестве украшения гробницы. Эрмитаж дважды спасал ее от переплавки именно как памятник культуры и истории.

Есть ситуация, о которой надо говорить честно и открыто. Деятельность церкви надо обеспечить за счет государства, а не за счет музеев. Наш рецепт в создании согласительной комиссии – деятели церкви и музейщики. Если будет иначе, возникнет конфликт, он может оказаться очень острым.

Повторю, музеи – хранилище культурной памяти нации. К ним нельзя относиться как к складам, из которых государственный аппарат может черпать что угодно и когда угодно: захотели – отдали Хаммеру, захотели – выставили на западный аукцион, захотели – вывезли во дворцы и посольства, захотели – отдали церкви...

РГРК «Голос России»

[Вика]

Спросила Общественная палата РФ у петербуржцев

Спор о том, как музеям и церкви поделить художественно-исторические ценности, ведется уже не первый год. Общественная палата РФ предлагает подготовить специальный закон об особом статусе "музейных коллекций религиозного назначения", либо внести изменения в уже существующий документ "О музейном фонде и музеях Российской Федерации" от 1994 года. Перед тем как обращаться с этими инициативами в Госдуму, члены палаты посоветовались с общественностью Петербурга - "ключевого в этом вопросе города".

Как ни призывали организаторы круглого стола в Доме журналиста "избегать экстремизма", без радикальных выступлений не обошлось. - Государство в свое время украло у церкви имущество. И теперь обязано его вернуть хозяину, - требовал член Общественной палаты Сергей Вострецов. - Речь не должна идти о том, хотят ли музеи отдавать храмам иконы и утварь. А лишь о том, могут ли церкви принять эти ценности.

Его горячо поддержал Сергей Шаров, который отвечает в Александро-Невской лавре за взаимодействие со светскими организациями, заявивший, что "отказ возвращать ценности - позорный пережиток прошлого. Только церковь, как родная мать, способна позаботиться о святынях".

В первую очередь, лавра хотела бы вернуть себе Благовещенскую усыпальницу, находящуюся в ведении Государственного музея городской скульптуры. А также - серебряную раку, изготовленную для хранения мощей Александра Невского. Эта реликвия (правда, без мощей) находится в коллекции Эрмитажа. Участникам круглого стола раздали составленное по этому поводу "открытое обращение", подписанное в том числе и наместником Александро-Невской лавры Назарием.

Светские участники дискуссии такой категоричный подход не одобрили. По мнению директора Государственного музея истории религии Бориса Аракчеева, "по каждому экспонату надо принимать отдельное решение". У музейщиков есть сомнения, способны ли храмы правильно хранить художественно-исторические ценности - поддерживать необходимые влажность, температуру воздуха. А также - охранять иконы как положено от воров и вандалов. Музей истории религии уже более 200 предметов отдал религиозным учреждениям. Причем сотрудники музея продолжают "мониторить" судьбу бывших экспонатов.

- В основном претензий у нас нет. Но случаются и потери. Так, за последнее время три иконы из одного храма (не скажу, какого) исчезли. И меня очень насторожила реакция священнослужителей: "Бог дал - Бог взял", - переживает Борис Аракчеев.

Член Общественной палаты Елена Зелинская напомнила: музейщики тоже достойны того, чтобы им отдавали долги. Поскольку их усилиями спасено множество религиозных ценностей, чуть было не уничтоженных в годы антицерковной пропаганды. Между прочим, служители Эрмитажа с риском, как минимум для собственной карьеры, отстояли ту же раку Александра Невского. Сначала, когда советское правительство собиралось ее продать в обмен на продовольствие. А потом - когда надумало переплавить произведение ювелирного искусства на серебряные монеты.

Одним словом, чтобы навести хоть какой-то порядок в правах на религиозные ценности, нельзя больше тянуть с законом, который подробно расписал бы все процедуры и условия передачи (или не передачи) музейных экспонатов в храмы.

Молитвы по графику

Конфликты между музеями и церковью возникают не только из-за "религиозных" экспонатов, но и из-за обрядовой деятельности. Например, Музей истории города вынужден договариваться с духовенством о графике служб в Петропавловском соборе. Раньше летом, в высокий туристический сезон, воскресные литургии в храме не проводились. Ради того, чтобы не отпугнуть экскурсантов. Но недавно Патриарх Московский и всея Руси Кирилл благословил круглогодичные литургии в Петропавловском соборе. "В любом случае иначе как взаимным договором эту проблему не решить, - говорит главный хранитель Музея истории Петербурга Валентин Крутов. - Надеюсь, по Петропавловскому собору найдется оптимальное решение. Как это сделано в Сампсониевском соборе, где службы проходят около 270 раз в год. Правда, в том районе нет особого наплыва туристов".

"Известия"

[Вика]

Сотрудники Государственного Русского музея направили президенту России Дмитрию Медведеву очередное письмо, в котором выразили беспокойство в связи с готовящимся законопроектом "О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной собственности", сообщает «Коммерсантъ». Этот федеральный закон разрабатывается министерством экономического развития РФ с 2007 года. А пока он не принят РПЦ продолжает направлять просьбы о передаче ей культурных ценностей. Александро-Невская лавра в Петербурге заявила о своих правах на Благовещенскую усыпальницу и серебряную раку для хранения мощей Александра Невского. Русский музей после скандала передал храму подмосковного элитного поселка икону XIV века «Богоматерь Одигитрия Торопецкая». В Псковский музей поступила просьба временно предоставить монастырю икону XIV века «Спас Елеазаровский». Сегодня музейщики с трепетом ожидают четвертой по счету просьбы передать гениальную «Троицу» Андрея Рублева в Троице-Сергиеву Лавру. Третьяковская галерея трижды отказывалась это сделать, но после успеха коттеджного поселка «Княжье озеро» с «Богоматерью Одигитрией Торопецкой» можно ожидать аналогичного решения и по «Троице».

Музейных работников волнуют, прежде всего, две проблемы: сохранность переданных культурных ценностей и их доступность. По их мнению, вопрос о передаче произведений искусства должен решаться в индивидуальном порядке и только после того, как будут созданы необходимые условия для хранения бесценных реликвий.

culturavrn.ru

[Вика]

Депортация филиала государственного музея привела к страшным последствиям



Скоро сюда из Новодевичьего монастыря въедет филиал ГИМа. Вид снаружи и изнутри. По мнению РПЦ — самое подходящее место для хранения раритетов.

Итак, произошло то, чего больше всего боялось музейное сообщество. А именно: Новодевичий монастырь уже вполне официально передан в пользование Русской православной церкви. Это значит: архитектурный ансамбль отходит в бессрочное и безвозмездное пользование РПЦ. Филиал же Исторического музея, который располагался на территории монастыря, пакует чемоданы и отправляется по новому адресу: Измайловский остров, бывшая усадьба царя Алексея Михайловича.

Музейщикам идея не по вкусу — новые площади не годятся для научной работы. Им отвечает протоиерей Всеволод Чаплин: “Предоставляются гораздо лучшие и большие по объему помещения, более удобные для работы реставраторов...”

Как же обстоит дело на самом деле? “МК” проясняет ситуацию — инспектирует здания, предоставленные филиалу ГИМа.

Не один десяток лет на Измайловском острове находился филиал ГИМа.

— Вот сами посмотрите: это здание принадлежит нашему музею, а то, что рядом, — институту “Информэлектро”, куда и переберется филиал ГИМа из Новодевичьего монастыря. Ну что, есть разница? — спрашивает меня завфилиалом ГИМа Валентина Дубик.

Еще какая! Видно невооруженным глазом: здания музея тщательно отреставрированы. Их ухоженность ослепляет: белоснежные стены, добротные водостоки, роскошные крылечки и двери под XIX век. Здания института почти серого цвета, с черными разводами по всей длине стен, перекошенными входными дверями...

Но, как оказалось, это еще цветочки!

Остров на двоих

...Измайловский остров — место уникальное. И прежде всего своей историей. “В XVII столетии остров принадлежал царю Алексею Михайловичу Романову, который и превратил эту землю в царскую резиденцию”, — дает мне экскурсию Валентина Ивановна, которая работает в Историческом уже больше четырех десятков лет и знает про заповедные места не понаслышке.

Она знакомит меня с памятниками старины глубокой. Вот, к примеру, военная богадельня, построенная в 1837 году для инвалидов Отечественной войны 1812 года... “Но мало кто знает, что именно здесь молодой Петр создавал русскую армию!” — утверждает Валентина Ивановна.

Но это было давно и правда. А что сегодня? Как выяснилось, нынче территория и архитектурные памятники бывшей царской усадьбы поделены между двумя музеями: ГИМом и Коломенским. Они вполне мирно сожительствуют: каждый реставрирует, бережет-стережет своё. Но! В некоторых зданиях — между прочим, уникальных памятниках архитектуры — еще в далеких 60-х разместился институт “Информэлектро”. Чем он занимался здесь? Вопрос остался без ответа.

Но вскоре с научным учреждением Измайловский остров распрощается. Все дело в том, что в конце 2009-го завфилиалом ГИМа Валентина Дубик получила от Минэкономразвития распоряжение №2604 “О дальнейшем использовании федерального недвижимого имущества”. В соответствии с ним 10 объектов, которые принадлежали институту, отходят Историческому музею. То есть туда переселяются музейщики из Новодевичьего.

Что же это за объекты? Передо мной копия документа и список передаваемых помещений: здание офицерского корпуса, здание восточного корпуса, в том числе дымовая труба, здание южного корпуса, здание склада, здание каретника-дровяника, два здания газоубежища, здание мастерской-водокачки, здание склада, здание котельной.

— Валентина Ивановна, можно взглянуть хотя бы на один из перечисленных объектов? — прошу я завфилиалом ГИМа.

— Пожалуйста! Сейчас пойдем к зданию восточного корпуса,— гостеприимно отвечает хозяйка.

[Вика]

Музейная богадельня

Подходим. Высокое монументальное здание в четыре этажа. Это памятник русской архитектуры начала XIX столетия. Его возвели по приказу Николая Первого, а в историю оно вошло как “военная богадельня”. Последние полвека здесь квартировался институт “Информэлектро”.

— Видите, здание давно не ремонтировалось. Оно просто больное, — вздыхает Валентина Ивановна.

Яркое доказательство — черные разводы вдоль стен. Это значит, что грибком поражены стены не только снаружи, но и внутри. Заходим в корпус. Коридорная система строения — длинный узкий коридор, по бокам комнаты. Вздутый пол, порванный местами линолеум, потрескавшиеся стены... Собственно, коридор кажется еще меньшим из-за пристроенных лжешкафов.

— Нам их ломать, конечно же, придется, — комментирует Валентина Ивановна.

Но это по одну стенку. По другую высотой порядка полутора метров навалены старые каталоги, брошюры, методички. Этот хлам оставил в наследство институт...

Вхожу в комнату. Расхожая фраза, что переезд равен пожару, подтверждается. На полу зияют огромные трещины в линолеуме, под которым заметны картонные настилы. Поднимаю взгляд на окна. Похоже, в них смотрел еще сам основатель здания. Потрескавшиеся, отсыревшие рамы, осыпавшаяся краска. Стены и потолок поцарапанные, грязно-серого цвета...

Что же разместится в таких хоромах? Смотрю в копию документа с примерным планом-размещением служб, которые должны въехать в такие помещения из Новодевичьего. Вот они: реставраторы по металлу, дереву, тканям, костюмам. Что предполагает: красильную, химическую обработку, промывочную, комнату хранения уникальных материалов. Здесь же разместятся реставраторы гобеленов, хранилище археологических тканей. Термическая обработка, сушка, лаковая отделка. Список можно продолжать...

— Валентина Ивановна, эти помещения годятся для реставрационной работы?

— Конечно же, нет. Нам придется делать не просто косметический — капитальный ремонт! Но даже если нам выделят все необходимые средства в полном объеме, за год мы точно не уложимся.

А ведь ровно столько отпущено властями — к 2011-му музейщики из Новодевичьего должны базироваться здесь, в Измайлове.

— Вот еще один теперь уже наш объект, — говорит Валентина Дубик и показывает на сооружение, похожее на гараж. Если быть точнее, плохой гараж. Проржавевшая дверь, а внутри... Склад, по центру прорубленная в полу яма. Как выяснилось, пару лет назад на Измайловском острове базировался полк ППС. Смекалистые сотрудники приспособили архитектурный памятник под гараж.

Теперь данному сооружению просто необходимы реставрационные, ремонтные работы. А уж о том, чтобы здесь разместить, к примеру, хранилище с уникальными экспонатами ГИМа, и речи не идет.

Драгоценные оклады пропадут?

Чтобы почувствовать разницу отправляюсь в Новодевичий. Вхожу на территорию — это место, равных которому в мире нет. И это признано ЮНЕСКО. Он эксклюзивен своей однородностью. По архитектурным краскам — единый барочный ансамбль.

— То же самое и в иконостасах. В трех храмах они родные: в церкви Сошествия Святого Духа, в Преображенской, в Смоленском соборе, — рассказывает заведующая тем филиалом ГИМа, который вскоре должен покинуть территорию Новодевичьего, Марина Шведова.

Оказывается, иконы были заказаны в конце XVII столетия мастерам Оружейной палаты Московского Кремля, то есть придворным иконописцам. А это рафинированная техника. Чуть позже иконы писали мастера Посольского приказа — более живописно.

— Это величайшие произведения средневекового русского искусства, — утверждает Марина Макаровна.

А эксклюзивное искусство, как известно, требует эксклюзивного хранения. До сегодняшнего дня музейщики ГИМа занимались этим весьма добросовестно. Доказательство? Только одно — сегодня мы имеем уникальную возможность любоваться предметами древности.

Но уже точно известно: ситуация вскоре изменится.

— Вы понимаете, что получается? — поясняет Марина Шведова. — С одной стороны, мы не можем оставить храмы без иконостасов, забрав их с собой, в Измайлово. Ведь они — высшее достижение русского средневековья. Это монументальная, алтарная стена храма и почти самое важное для храма. С другой — возникает вопрос: кто здесь иконостасы будет сохранять и как? Да и вообще, на сегодняшний день наши иконостасы — это большая материальная ценность.

Еще бы! К примеру, в Смоленском соборе (1524—1525 гг.) иконы все (!) в драгоценных окладах. Они серебряные вызолоченные в верхних четырех рядах. А нижний, местный, ряд — в серебре, позолоте, камнях, жемчуге. Без научного присмотра он погибнет...

— Марина Макаровна, а что еще потеряет музей при переезде в Измайлово?

— Понимаете, выделенные в Измайлове площади — это просто помещения, куда можно перевезти фонд, мастерские. Возможно, место для реставрационных работ более удобное. Но ведь это далеко не все, что нам нужно. Выставочные пространства, экскурсии... Как мы сможем знакомить с нашими предметами искусства? В Измайлове для нас этого не предусмотрели...

P.S. Кто прав, кто виноват и что же, собственно, делать? Извечные русские вопросы. И уж очень не хочется одного обелять, а на другого ярлыки вешать. А чего же хочется? В данной ситуации только одного: получить уникальную возможность прикоснуться к памятникам старины глубокой и — главное! — предоставить эту редкую возможность своим детям...

"МК"

[Вика]

Российские музеи могут лишиться пятой части доходов, получаемых от продажи входных билетов, при передаче принадлежащего им недвижимого имущества Русской православной церкви, заявил во вторник президент Исторического музея Александр Шкурко на заседании комитета по культуре Госдумы РФ.

Госдума 22 сентября рассмотрит в первом чтении проект закона, предусматривающего передачу РПЦ в безвозмездное временное или постоянное пользование объектов недвижимого имущества первоначально культового назначения, в которых в настоящее время располагаются, в частности, предметы музейного фонда РФ.

"По примерным подсчетам, доход от продажи билетов составляет пятую часть общих доходов музея и, как правило, эти деньги идут на доплаты сотрудникам музеев", - сказал президент ГИМа, филиал которого, Новодевичий монастырь, в настоящее время передается РПЦ.

Он полагает, что в таком случае музеям придется увеличить плату за входные билеты и экскурсии, что в конечно счете скажется на кошельках посетителей.

По словам Шкурко, экономические потери музеев необходимо учитывать при принятии законопроекта "О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности".

"Должны быть найдены рычаги компенсации, ликвидирующие этот социальный недостаток, или же следует принять во внимание предложение союзов музейщиков о совместном использовании объекта культурного наследия учреждением культуры и религиозной организацией", - заключил президент Исторического музея.

Кроме того, Союз музеев России и Российский комитет Международного совета музеев предлагают сформировать перечень объектов культурного наследия, чья передача религиозным организациям в принципе недопустима, включив в него особо ценные объекты (в частности - объекты ЮНЕСКО) и памятники деревянного зодчества.

Эти организации настаивают, вдобавок, что заключение реставраторов или экспертов о невозможности сохранения культурного объекта при его использовании в богослужебных целях следует вписать в закон как одно из оснований для отказа религиозной организации в получении памятника в собственность или безвозмездное пользование.

Также союзы музейщиков предлагают включить в текст законопроекта норму, обязывающую органы власти при выводе учреждений культуры из зданий и сооружений, передаваемых религиозным организациям, предварительно предоставлять организации культуры равноценное помещение.

Со своей стороны, комитет по культуре Госдумы РФ рекомендует Госдуме принять проект ФЗ "О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности" в первом чтении при условии устранения замечаний.

В числе предлагаемых поправок также - требование обязать религиозные организации использовать полученное ими имущество по его функциональному назначению, а также уточнить, кто будет нести ответственность за содержание и сохранение переданного религиозной организации объекта культурного наследия, поскольку из текста законопроекта не ясно, какое лицо - физическое или юридическое, - эту ответственность несет.

Ранее сообщалось, что действие законопроекта не распространяется на имущество религиозного назначения, относящееся к музейным предметам и коллекциям, входящим в состав музейного фонда РФ, или документам, входящим в состав архивного фонда РФ или национального библиотечного фонда.

"РИА-Новости"

[Влад 2]

Госдума 22 сентября рассмотрит в первом чтении проект закона, предусматривающего передачу РПЦ в безвозмездное временное или постоянное пользование объектов недвижимого имущества первоначально культового назначения, в которых в настоящее время располагаются, в частности, предметы музейного фонда РФ.

Очень похоже на очередной необольшевизм в капиталистическом разливе.
Церковь в настоящее время один из самых состоятельных бизнеспроектов,имеет большие доходы и средства.
Руководствуясь законом о защите собственности в капиталистическом обществе,Госдума должна предложить РПЦ, при необходимости, провести приобретение объектов недвижимого имущества культового назначения по законам рыночных отношений, причем при условии согласия и желания музейного фонда.
Причем необходимо учитывать, что исторические памятники культуры и архитектуры должны находиться под государственной охраной, т.е оставаться в музейных фондах РФ, т.к церковь в нашей стране пока что не государственный институт, а частное предпринимательство.

[Капитан С.А.]

Справедливо будет вернуть церкви бесплатно то, что у неё было отнято, но только имеющее культовое значение.

[doubovitski]

Сообщение от Капитан С.А.

Справедливо будет вернуть церкви бесплатно то, что у неё было отнято, но только имеющее культовое значение.

То есть, если я отобрал у Вас всё, то теперь должен вернуть только то, что имеет какое-то значение? А кто это будет решать? Давайте, я буду решать, а Вы постойте в сторонке! Понимаете, что это не есть правильное решение? Вернуть обязаны всё. И здания, и сооружения, и вещи. всё. Если я возьму у вас инструмент для ремонта авто, скажем, и верну поломанный, то Вы мне лицо можете помять. В целости и сохранности если- то тогда не за что. Разве не так?

В конце-концов, церковь ничего из того, что имела, сама не делала. Это добровольные пожертвования граждан. За многие века. Забирая у церкви- забирали человеческое. Грабили многажды ограбленных.

[Андрей 57]

Заключение Общественной палаты на законопроект о "церковной реституции"

Общественной палатой Российской Федерации проведена общественная экспертиза проекта федерального закона № 391395-5 «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности» (далее – законопроект). Общественная палата поддерживает позицию государства о необходимости решения вопроса о передаче находящегося в государственной или муниципальной собственности движимого и недвижимого имущества религиозного назначения религиозным организациям, с обязательным определением порядка и условий такой передачи. В то же время, по мнению Общественной палаты, ряд подходов к достижению заявленных целей представляется не обоснованным с точки зрения организации сохранности передаваемого имущества, доступности к нему нерелигиозной части населения и граждан, придерживающихся иных вероисповеданий, согласованности с действующим законодательством. Общественная палата считает необходимым внести следующие изменения в представленный законопроект.

1. Законопроект вызывает нарекания с точки зрения юридической техники и согласованности с действующим законодательством.

А. В определение имущества религиозного назначения включается и движимое, и недвижимое имущество. В соответствии с законодательством имущество, находящееся в собственности государства или муниципального образования, закреплено за государственными и муниципальными учреждениями на праве оперативного управления. Однако государство или муниципальное образование как собственник, согласно ст.ст. 120 и 296 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), не вправе распоряжаться имуществом, закрепленным за государственным или муниципальным учреждением, без согласия самого учреждения, пока такое имущество не изъято из оперативного управления. Учитывая то, что российское гражданское законодательство защищает право оперативного управления наравне с правом собственности (и в том числе от самого собственника – ст. 305 ГК РФ), без согласия учреждения имущество не может быть изъято. Исключения: излишнее, неиспользуемое или используемое не по назначению движимое имущество (ст. 296 ГК РФ) либо используемое не по назначению или находившееся во владении ликвидированного музея недвижимое имущество (ст. 29 Федерального закона от 26.05.1996 № 54-ФЗ «О Музейном фонде Российской Федерации и музеях Российской Федерации» (далее – Закон «О Музейном фонде)). Таким образом, учреждение может не дать своего согласия на передачу имущества религиозной организации, что по общему правилу исключает возможность изъятия у учреждения данного имущества, а принятый Законопроект в то же время будет обязывать уполномоченный орган государственной власти или местного самоуправления данное имущество все-таки передать.

Б. Часть 4 статьи 5 законопроекта предусматривает, что «в случае, если передача религиозным организациям государственного или муниципального недвижимого имущества религиозного назначения, принадлежащего на праве хозяйственного ведения или оперативного управления государственным (муниципальным) унитарным предприятиям или государственным (муниципальным) учреждениям, невозможна без предоставления указанным предприятиям или учреждениям, обеспечивающим их деятельность, служебных и производственных помещений, а также в случае, если передача религиозной организации здания (помещения), в котором размещена организация культуры, невозможна без предоставления указанной организации культуры равноценного здания (помещения) (далее - мероприятия по высвобождению имущества), то такая передача осуществляется в соответствии с планом передачи религиозным организациям имущества религиозного назначения». При этом согласно той же части 4 статьи 5 Законопроекта, «предложение о включении имущества в план передачи религиозным организациям имущества религиозного назначения подготавливается соответствующим уполномоченным органом на основании заявления религиозной организации о передаче имущества религиозного назначения в срок не позднее 1 года со дня его принятия к рассмотрению, подлежит согласованию с органом государственной власти (органом местного самоуправления), в ведении которого находится государственное (муниципальное) унитарное предприятие или государственное (муниципальное) учреждение, которому принадлежит на вещном праве имущество, подлежащее высвобождению». Необходимо отметить, что данное положение носит сугубо формальный характер, так как Законопроект не предусматривает в качестве основания для отказа в передаче имущества отсутствие согласования органом государственной власти (органом местного самоуправления) и такое согласование (или отказ в согласовании) не влекут за собой никаких правовых последствий. Авторами законопроекта в части 3 статьи 7 предложено установить, срок передачи религиозной организации государственного или муниципального имущества религиозного назначения, который не может превышать 6 лет со дня принятия к рассмотрению заявления религиозной организации. Это означает, что при отсутствии необходимых помещений и финансирования при перемещении организаций культуры из помещений, которые планируется передать религиозным организациям (в течение 6 лет), может оказаться, что такие организации могут остаться либо вообще без помещений, либо будут размещены в зданиях, непригодных для осуществления их деятельности. В этом случае могут быть нарушены права и законные интересы как государственных и муниципальных организаций, так и граждан, пользующихся услугами названных организаций. Кроме того, данное положение законопроекта противоречит части 6 статьи 53 «Основ законодательства Российской Федерации о культуре» (утв. ВС РФ 09.10.1992 № 3612-1) (далее – Основы законодательства о культуре), где указано, что «При передаче здания, в котором размещена организация культуры, другим предприятиям, учреждениям и организациям (в том числе религиозным) государственные органы, осуществляющие передачу, обязаны предварительно предоставить организации культуры равноценное помещение».Таким образом, положения законопроекта подменяет установленную вышеназванным законом обязанность предоставления равноценного помещения - возможностью предоставления равноценного помещения.

В. Имущество религиозного назначения, представляющее собой объекты культурного наследия народов Российской Федерации, не может быть отчуждено из государственной собственности (статья 50 Федерального закона от 25.06.2002 № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» (далее – Закон «Об объектах культурного наследия…»). Такое имущество, согласно предложенной редакции части 2 статьи 4 законопроекта, может передаваться только в безвозмездное пользование. Однако к особо ценным объектам культурного наследия может быть отнесено как имущество, так и само учреждение культуры, за которым закреплено данное имущество (пункт 1 Положения об особо ценных объектах культурного наследия народов Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 30.11.1992 № 1487). Как правило, к особо ценным объектам культурного наследия отнесено именно учреждение, а не закрепленное за ним имущество. Таким образом, представленный законопроект допускает возможность изъятия из государственной собственности отдельных объектов, фактически являющихся особо ценными объектами культурного наследия, что противоречит действующему законодательству.

Г. Представляется недопустимым использование в законопроекте такого оборота, как «имущество религиозного назначения, относящееся к музейным предметам и коллекциям, входящим в состав Музейного фонда Российской Федерации» (ст. 1 и ч. 2 ст. 12 законопроекта), поскольку прямо противоречит законодательству в сфере Музейного фонда Российской Федерации. В составе Музейного фонда Российской Федерации не может находиться «имущество религиозного назначения», поскольку в Музейный фонд включаются «культурные ценности, качество либо особые признаки которых делают необходимым для общества их сохранение, изучение и публичное представление» (ст. 3 Закона «О Музейном фонде…»). Даже в том случае, если религиозная организация создает свой, церковный музей, то находящиеся в таком музее предметы уже не являются «имуществом религиозного назначения».В связи с изложенным Общественная палата Российской Федерации полагает целесообразным предложить следующее:

1. Ввести в законопроект механизм обязательного учета мнения государственного или муниципального учреждения о возможности и целесообразности передачи имущества религиозной организации.

2. Ввести в законопроект положение об обязательном предоставлении государственным или муниципальным учреждениям и унитарным предприятиям помещений взамен недвижимого имущества религиозного назначения, передаваемого религиозным организациям, если подобная передача приведет к невозможности осуществления учреждением или унитарным предприятием своих уставных целей. Установить, что передаваемые таким образом помещения должны быть пригодны для использования в уставных целях государственных и муниципальных учреждений и унитарных предприятий, а также достаточны для достижения таких целей.

3. Обеспечить правовую защиту отдельного имущества, находящегося на хранении или выставленного для публичной демонстрации в учреждениях культуры - объектах культурного наследия.

4. Исключить из текста Законопроекта оборот «имущество религиозного назначения, относящееся к музейным предметам и коллекциям, входящим в состав Музейного фонда Российской Федерации».

5. Исключить возможность прекращения права оперативного управления учреждений культуры на имеющие изначальное культовое предназначение помещения, находящиеся в составе светского здания (домовые, дворцовые церкви), предусмотрев лишь возможность совместного их использования по договору между учреждением культуры и религиозной организацией.