Ломоносов Михаил Васильевич
1711–1765 гг.
Отдано голосов: 879 901
Первый российский ученый- энциклопедист мирового значения. Самородок, опередивший время. Просветитель, поэт, переводчик.
Ломоносов был не только гением, но и фантастическим баловнем судьбы. Его жизнь сложилась вопреки всякой логике. Сын деревенского рыбака с северной окраины России, простолюдин, мужик, он стал членом Российской и Шведской академий наук, дворянином, ученым, признанным не только в России, но и во всей Европе. За всю историю ни один крестьянин не смог повторить судьбу Ломоносова.
Он родился в деревне Денисовка (ныне село Ломоносово) близ города Холмогоры Архангельской губернии в семье помора. Ходил с отцом на судах за рыбой в Белое море и Северный Ледовитый океан. Когда ему было всего девять, умерла его мать, а отец его всегда относился к нему сурово. Мальчик рано выучился грамоте и к 14 годам прочел все книги, которые смог достать, среди них «Арифметику» Магницкого, «Славянскую грамматику» Смотрицкого и «Псалтирь рифмотворную» Симеона Полоцкого. В декабре 1730 г. он просто ушел с рыбным обозом в Москву за новыми знаниями.
В его биографии множество загадок. В январе 1731 г. Ломоносов, выдав себя за дворянского сына, поступил в Московскую Заиконоспасскую славяно-греко-латинскую академию. Указ Святейшего Синода строжайше запрещал принимать крестьянских детей в академию. Обмануть руководство академии почти невозможно. Похоже, Ломоносов – единственный счастливчик, которому это удалось. Более того, ему выдавали стипендию в размере 10 рублей в год. В итоге в академии он получил хорошую подготовку по древним языкам и другим гуманитарным наукам. Латинский язык знал в совершенстве и впоследствии был признан одним из лучших латинистов Европы.
А дальше – еще удивительнее: «мужика Михайлу» отправили из Москвы в университет при Петербургской академии наук, где в марте 1736 г. Кабинет министров России утвердил его кандидатуру вместе с двумя дворянскими детьми на поездку в длительную командировку за границу – «для смотрения славнейших химических лабораторий». На дорогу Ломоносов получил 300 рублей, а на ежегодное проживание по 400 рублей: деньги по тем временам просто огромные. Осенью того же года он попал в Германию, в Марбургский университет, в котором три года обучался естественным и гуманитарным наукам. В 1739 г. отправился во Фрайбург, где изучал химию и горное дело в Горной академии.
Ломоносов всегда отличался необыкновенно смелым, если не сказать – дерзким, поведением. Из Германии в Россию на него то и дело приходили жалобы. Так, фрайбургский учитель Ломоносова по горному делу, Генкель, рапортовал о выходках своего ученика: «Поручил я Ломоносову работу, какую обыкновенно и сам исполнял, но он мне дважды наотрез ответил: «Не хочу!». Далее он страшно шумел, колотил изо всей силы в стену, кричал из окна, ругался...» Удивительно, но все подобные «шалости» сходили с рук своенравному студенту. Правда, Генкель, следуя указаниям Петербургской академии, резко сократил расходы на содержание русских студентов и оповестил всех в городе, чтобы им ничего не давали в долг. Это сильнейшим образом обозлило Михайлу, тем более что в Марбурге дочка его квартирной хозяйки, вдовы Цильх, Елизавета-Христина родила ему дочь, которой он не мог теперь оказать материальную помощь. Кроме того, учеба у Генкеля была невыносимо скучной. Ломоносов решил покинуть Фрайбург, желая немедленно вернуться в Россию. Попытка встретиться с российским консулом оказалась неудачной, и ему ничего не оставалось делать, как возвратиться в дом вдовы Цильх. В итоге он вынужден был обвенчаться с ее дочерью.
К германскому периоду относятся его первые поэтические и литературно-теоретические опыты. Ломоносов прислал в Россию «Письмо о правилах российского стихотворства» с приложенной к нему одой «На взятие Хотина», в которой практически подтверждал провозглашенные в «Письме» правила русского силлабо-тонического стихосложения. В дальнейшем его сжатый и энергичный ямбический стих стал настоящим поэтическим открытием.
Очередная загадка – его встреча с могущественным тогда правителем Академической канцелярии Шумахером, наслышанным уже обо всех его европейских эскападах. Будущий злейший враг Ломоносова по непонятной причине встретил дерзкого студента весьма милостиво и зачислил в штат академии. В 1742 г. Ломоносов был назначен адъюнктом Физического класса, а в 1745 г. – профессором химии (академиком) Петербургской академии наук.
Вернувшись в Петербург, Михаил Васильевич сразу повел борьбу против «неприятелей наук российских» из числа иностранцев. Зачастую делал он это не совсем академично. В апреле 1743 г. он устроил пьяный дебош в стенах академии. В отчете записано: «..поносил профессоров отборной руганью, называл их ворами и такими словами, что и писать стыдно, и делал против них руками знаки самым подлым и бесстыдным образом...». Удивительно, но и на этот раз Ломоносов вышел сухим из воды. Ведь его буйное выступление в русской академии против бездарных и вороватых немцев, считавших русского ученого «диким туземцем», было уголовным преступлением. За публичные оскорбления ему полагались тюрьма и каторга, но гений отделался лишь коротким домашним арестом и штрафом, что спасло его научную карьеру.
Его необузданный нрав сочетался с потрясающим остроумием. Однажды один вельможа указал Ломоносову на дырку в его кафтане, спросив с издевкой: «Что это у вас, уважаемый академик, ум из кафтана выглядывает?» «Нет, – отвечал он, – это глупость туда заглядывает». «С ним шутить было накладно. Он везде был тот же: дома, где его все трепетали; во дворце, где он дирал за уши пажей; в Академии, где, по свидетельству Шлецера, не смели при нем пикнуть. Вместе с тем Ломоносов был добродушен...», – писал о нем Пушкин.
Неукротимость его натуры проявлялась и в научном творчестве, необыкновенно разностороннем. Он осветил почти все отрасли современной ему науки: естествознания, горного дела, металлургии, химии, математики, экономики, истории, филологии, языкознания, искусства, литературы. В 1748 г. он создал химическую лабораторию Академии наук, где проводил исследования по разработке составов стекла, фарфора и смальты. Эти материалы он использовал для своих мозаик. Он самостоятельно сконструировал приборы для химических и оптических исследований, ввел в употребление химические весы, заложил основы количественного анализа, опроверг флогистонную теорию горения, аргументы против которой позже изложил Лавуазье. Он занимался астрономией, мореходным делом, краеведением, географией, метеорологией: «Если бы люди предсказывать погоду умели бы, то им от Бога более ничего не было надобно». В 1741–1761 гг. в башне Кунсткамеры, построенной в Петербурге Петром I, он проводил астрономические наблюдения, химические и физические опыты. В 1742 г. он впервые в России начал читать публичные лекции на русском языке – в Академии наук.
В 1755 г. по его инициативе и проекту был основан Московский университет, «открытый для всех лиц, способных к наукам», а не только для дворян, позже ставший знаменитым МГУ имени М.В.Ломоносова.
Он был организатором многих научных, технических и культурных начинаний, сыгравших огромную роль в развитии России. В 1758 г. ему было поручено «смотрение» за Географическим департаментом, Историческим собранием, университетом и гимназией при Академии наук.
Он впервые указал на ценность каждого человека, на то, что экономический рост и защиту территорий России можно обеспечить только за счет увеличения ее населения. В работе «О сохранении и размножении российского народа» писал: именно в численности населения «состоит величество, могущество и богатство всего государства, а не в обширности, тщетной без обитателей».
Главным его учебником по языку была «Российская грамматика», написанная в 1755 г. и выдержавшая 14 изданий. Это была первая широко известная грамматика, созданная в России. Он также произвел стилистическое нормирование русского языка. Идеи о стилях Ломоносов впервые высказал в «Кратком руководстве к красноречию...» (1748 г.). Позже писал об этом в «Российской грамматике» и в сочинении «О пользе книг церковных в российском языке» (1758 г.). Теория «трех штилей» оказала большое влияние на развитие русского литературного языка второй половины ХVШ в., вплоть до деятельности школы Карамзина, взявшей курс на сближение русского литературного языка с разговорным.
Для современников Ломоносов был прежде всего ритором и поэтом, а не ученым. Его поэтическое наследие включает в себя множество од, стихотворные переложения псалмов, трагедии, поэмы, стихи. Вершиной поэзии стали оды, писавшиеся им «на случай», в связи с важными событиями в жизни государства. Ломоносов использовал торжественные поводы для создания ярких и величественных картин мироздания. Оды изобилуют метафорами, гиперболами, аллегориями, риторическими вопросами, создающими внутреннюю динамику и звуковое богатство стиха; они проникнуты патриотическим пафосом, размышлениями о будущем России. В «Оде на день восшествия на всероссийский престол Елизаветы Петровны» он написал знаменитое: «Науки юношей питают, Отраду старцам подают…».
Многие современники боготворили Ломоносова, но многие, как полагается, и недолюбливали. Однако на его похороны пришли все, даже старые заклятые враги. Народа собралось огромное количество.
Непонимание и. скорее всего, зависть, заставили поэта Сумарокова выступить от имени «литературной общественности»: «Угомонился дуpак и не будет более шуметь!» Наследник престола и будущий император Павел сказал примерно то же самое, но от имени царского двора: «Что о дураке жалеть, казну только разорял и ничего не сделал...»
Время, как всегда, расставило всех по местам.