Московская Мариинка появилась на Божедомке в 1804 году как близнец петербургской. Главное правило устава, составленного Марией Федоровной, гласило, что «бедность есть первое право» на поступление в эту больницу, где оказывали безвозмездную помощь «всякого состояния, пола и возраста и всякой нации бедным и неимущим больным», причем в любое время суток. Здесь впервые были введены консультации медицинских светил из других лечебных учреждений. До смерти Мария Федоровна оставалась патронессой Московской больницы, и в 1818 году учредила в Москве службу сердобольных вдов, ставшие предшественницами сестер милосердия. Мария Федоровна единственная удостоилась в старой Москве памятника. Правда, не в знак ее заслуг, а в честь посещения усадьбы Влахернское-Кузьминки в 1826 году. Владелец усадьбы князь С.М.Голицын воздвиг памятник императрицы работы И.Витали на месте, особенно ей полюбившемся, - его обещают восстановить в ходе реставрации Кузьминок.
А вот Прасковья Шереметева забыта совсем незаслуженно. Между тем двор Шереметевской больницы, ныне НИИ Скорой помощи им. Склифосовского - лучшее место для ее памятника, особенно если учесть, что в этом году исполняется 200 лет со дня открытия Шереметевской больницы. В старой Москве о милосердной Прасковье слагали легенды. Например, будто однажды граф Шереметев заметил, что его возлюбленная стала часто исчезать из дома по утрам, и решил ее выследить. Оказалось, Прасковья тайком бегала на Сухаревку, где толпились нищие, чтобы подать им милостыню. И тогда граф, уступая просьбе подруги, решил построить на Сухаревке Странноприимный дом для «облегчения страждущих», где могли бы получать помощь престарелые, инвалиды и просто бедные, не имеющих денег на лечение.
На самом деле Прасковья попросила об этом графа в самом начале их романа. Недаром он признавался, что в избраннице его пленили больше, чем красота, «украшенный добродетелью разум, искренность, человеколюбие, ... и усерднейшее богопочтение». Говорят, что больница, в которой были спасены тысячи жизней, стала лучшим мемориалом Прасковьи Шереметевой. А места для памятника ей так и не нашлось.
Забыта в Москве княгиня Татьяна Голицына, супруга московского генерал-губернатора, положившая почин обязательной благотворительности жен губернаторов. Прежде она, молоденькая выпускница Смольного института, участвовала в Женском Патриотическом обществе, основанном в ноябре 1812 года в Петербурге под покровительством императрицы Елизаветы Алексеевны, которое считают началом женского движения в России. Патриотическое Общество, созданное для оказания помощи пострадавшим в войне с Наполеоном, было призвано доказать, что русские женщины не уступают мужчинам в любви к Отечеству, которую они проявляют через благотворительность. Голицына считала, что «быть полезной для других - единственное оправдание нашего земного существования». Благотворительность со времен этой первой дамы Москвы стала правилом хорошего тона среди аристократов.
Княгиня Голицына занялась женским образованием, в котором видела и повышение интеллектуального уровня русской женщины, и возможность для нее самостоятельного твердого заработка в дальнейшем. В 1825 году по почину Голицыной был основан Дом Трудолюбия, позднее преобразованный в Елизаветинский Институт благородных девиц (в советское время - педагогический институт им Крупской). Адъютант Потемкина-Таврического, Николай Никитович Демидов подарил для него свой дом в Немецкой слободе. Почему бы не поставить во дворе бюстик Татьяны Голицыной?
В январе 1841 года, когда она умерла, градоначальник устроил в память супруги первую в Москве детскую больницу, о которой давно просили москвичи. Сначала она находилась на Бронной улице, а в 1885 году была переведена в усадьбу Щербатовых на Садово-Кудринской, где существует по сей день под именем Филатовской больницы. В ее сквере пора бы появиться памятнику княгине Софье Щербатовой, владелицы этой усадьбы и создательницы первой в Москве (и второй в России) общины сестер милосердия.
Софья Щербатова, кстати, приходилась внучкой княгине Наталье Петровне Голицыной, увековеченной Пушкиным в образе старухи в «Пиковой даме». Есть версия, что сама Щербатова стала прототипом пушкинской Татьяны. Княгине Щербатовой, тоже ставшей женой московского генерал-губернатора, пришлось продолжить дело своей предшественницы Татьяны Голицыной.
В 1844 году она учредила Дамское попечительство о бедных в Москве, дабы оказывать посильную помощь нуждающимся, особенно тем, кто стыдился просить милостыню. Многие были обязаны ей куском хлеба и «пробуждением нравственности», например, был создан приют во имя св. Марии Магдалины для бывших проституток, пожелавших вернуться к богоугодной жизни. Главное, Щербатова ввела организованную благотворительность, положив конец «неосмысленному состраданию» богатых к бедным.
У истоков московского сестричества стоял святой доктор Ф.П.Гааз. Он первым ввел женский персонал в штат своих больниц, оценив преимущества женщины в оказании помощи больным, и обратился к женщинам, имеющим такую возможность, с просьбой всячески помогать учреждению больниц и приютов, не задумываясь отказываться от «роскошного и ненужного». Знаменитый гаазовский призыв к женщинам «Торопитесь делать добро!» стал девизом для основательниц сестринских общин. По почину «святого доктора» в апреле 1848 года, когда Москву накрыла новая страшная эпидемия холеры, княгиня Щербатова основала Никольскую общину сестер милосердия. Первоначально она располагалась на Долгоруковской улице близ Бутырской тюрьмы, в которой работал доктор Гааз, напротив церкви Николая Чудотворца. Согласно одной версии, имя общины произошло от этого храма, согласно второй - от имени императора Николая I, лично утвердившего ее устав. Сестры не только ухаживали за больными в городских больницах, поступали домашними сиделками, а также отыскивали по Москве неимущих больных, чтобы им было назначено пособие. Сестры Никольской общины первыми отправились на поля сражений Крымской войны, после чего, кстати, в русском обществе началось движение за женскую эмансипацию. Императрица Александра Федоровна выразила благодарность княгине Щербатовой и наградила ее сестер медалями за оборону Севастополя. Неужели такая женщина не имеет права на память?
А в 1865 году из Никольской общины выделилась другая сестрическая община «Утоли моя печали» во главе с княгиней Наталией Борисовной Шаховской. Ее свекра Ф. П. Шаховского называли «декабристом без декабря», так как он хотя и был членом тайных обществ, не вышел на Сенатскую площадь, но все равно был сослан на вечное поселение в Туруханск, где потерял рассудок и рано умер. Семейная трагедия подвигла Наталию Борисовну особо опекать в своей общине душевнобольных любого возраста. В 1872 году община обосновалась в Лефортове поближе к военному госпиталю. Сестры вместе с начальницей отправились на фронт сербско-турецкой войны 1876 года, где княгиня сама следила, чтобы никто из раненых не был оставлен на поле боя, и однажды едва не попала в плен к туркам. Сербская королева наградила ее орденом. Далее последовали русско-турецкая война, нижегородская холера, страшный якутский лепрозорий, августейшее покровительство Александра II, даровавшего общине свое имя, благодарности Николая II и Александры Федоровны. К началу ХХ века княгиня Шаховская управляла огромной благотворительной империей. После ее смерти в 1906 году община, которой присвоили имя основательницы, перешла городу, и на ее основе в советское время возникла 29-городская больница. Ныне у больничных ворот появилась вывеска «Утоли моя печали», воссоздана надвратная икона, восстановлен храм Воскресения Словущего. Есть мечта установить во дворе памятник княгине Шаховской. Можно поставить и символический памятник сестре милосердия, в честь всех совершивших свой подвиг и в дореволюционной России, и на фронтах Великой Отечественной.
Список ученых дам, которых стоило бы увековечить в Москве, открывает поистине удивительная русская женщина, сподвижница Екатерины Великой, княгиня Екатерина Романовна Дашкова. В этом году исполнилось 200 лет со дня ее кончины. С принцессой Фике она встретилась в 1758 году, когда ей было всего 15 лет. Совершено очарованная будущей императрицей, Дашкова стала ее приближенной и была в числе заговорщиков, участвовавших в перевороте 1762 года.