Жуков Георгий Константинович
Продолжение 7.
Битва за Ленинград.
Из рассуждений Г. И. Кулика, таким образом, следовало, что в течение ближайшего времени его армия наступать не собирается. Это нас никак не устраивало, так как положение под Ленинградом становилось критическим. Помимо прямых действий со стороны 54-й армии, я рассчитывал также на привлечение авиации этой армии для ударов по важным районам на подступах к Ленинграду.
Надо было разъяснить это моему собеседнику.
Жуков. Григорий Иванович, спасибо за информацию. У меня к тебе настойчивая просьба — не ожидать наступления противника, а немедленно организовать артподготовку и перейти в наступление в общем направлении на Мгу.
Кулик. Понятно. Я думаю, 16—17-го.
Жуков. 16—17-го поздно! Противник мобильный, надо его упредить. Я уверен, что, если развернешь наступление, будешь иметь большие трофеи. Если не сможешь все же завтра наступать, прошу всю твою авиацию бросить на разгром противника в районе Поддолово—Корделево—Черная Речка—Аннолово. Все эти пункты находятся на реке Ижора, в 4—5 километрах юго-восточнее Слуцка. Сюда необходимо направлять удары в течение всего дня, хотя бы малыми партиями, чтобы не дать противнику поднять головы. Но это как крайняя мера. Очень прошу атаковать противника и скорее двигать конницу в тыл противника. У меня все.
Кулик. Завтра перейти в наступление не могу, так как не подтянута артиллерия, не проработано на месте взаимодействие и не [396] все части вышли на исходное положение. Мне только что сообщили, что противник в 23 часа перешел в наступление в районе Шлиссельбург—Липка—Синявино—Гонтовая Липка. Наступление отбито. Если противник завтра не перейдет в общее наступление, то просьбу твою о действиях авиации по пунктам, указанным тобою, выполню...
Эти данные обстановки под Шлиссельбургом у меня тоже имелись. Однако маршал Г. И. Кулик ошибался: действия противника были не более чем попыткой боем разведать нашу оборону. Г. И. Кулик явно не представлял себе или не хотел понять крайнего напряжения обстановки под Ленинградом.
Уже не скрывая раздражения, я сказал:
— Противник не в наступление переходил, а вел ночную силовую разведку! Каждую разведку или мелкие действия врага некоторые, к сожалению, принимают за наступление...
Ясно, что вы прежде всего заботитесь о благополучии 54-й армии и, видимо, вас недостаточно беспокоит создавшаяся обстановка под Ленинградом. Вы должны понять, что мне приходится прямо с заводов бросать людей навстречу атакующему противнику, не ожидая отработки взаимодействия на местности. Понял, что рассчитывать на активный маневр с вашей стороны не могу. Буду решать задачу сам. Должен заметить, что меня поражает отсутствие взаимодействия между вашей группировкой и фронтом. По-моему, на вашем месте Суворов поступил бы иначе. Извините за прямоту, но мне не до дипломатии. Желаю всего лучшего!{65}
Несмотря на принятые меры, обстановка под Ленинградом продолжала ухудшаться. Противник становился все более активным. Видимо, генерал-фельдмаршал фон Лееб лез из кожи вон, чтобы выполнить любой ценой приказ Гитлера — покончить с ленинградской операцией до начала наступления немецких войск под Москвой.
Утром 15 сентября противник возобновил наступление в полосе 42-й армии. Его четыре дивизии, усиленные танками и поддержанные массированными ударами с воздуха, упорно продвигались вперед. Ценой больших потерь врагу удалось оттеснить наши 10-ю и 11-ю стрелковые дивизии к южным окраинам поселка Володарского и Урицка. На других участках обороны этой армии вражеские атаки были отражены.
Чтобы предотвратить прорыв противника в Ленинград через Урицк, 16 сентября мы усилили 42-ю армию вновь сформированными 21-й стрелковой дивизией НКВД, 6-й дивизией народного ополчения и двумя стрелковыми бригадами, состоявшими из моряков и личного состава различных частей ПВО. Этим соединениям было приказано занять оборону на внешнем обводе укрепленного [397] рубежа города, проходившего от побережья Финского залива через Лигово, Мясокомбинат, Рыбацкое до реки Невы.
Благодаря этой мере был образован сильный второй эшелон 42-й армии и достигнута тактическая глубина обороны. Это в значительной мере способствовало повышению его устойчивости и непреодолимости.
(см.Продолжение)
|