Кстати, сталинские репрессии – это тоже во многом миф, выдумка людей, которые хотят опорочить вождя. На деле пострадало не так много людей, многие из которых заслужили это своим поведением. Я жил в Иваново в конце 40-х-начале 50-х годов: по нашей улице – проспекту Сталина - свободно ходили священники, они служили в храмах. В начале мы в них кидали камнями, потом они нас угощали конфетами, и мы стали очень хорошо относиться к этим батюшкам.
Мы вообще слышали только о трех людях, которые исчезли в подвалах Лубянки. А знакомых у нашей семьи было очень много: в том числе среди интеллигенции, врачей, представителей власти. Знали мы даже бывшего секретаря Троцкого Познанского. Ничего, жил себе спокойно, потом куда-то эмигрировал…
- А правда ли, что у вас в храме в скором времени появится икона с изображением Сталина?
- Меня обвиняли в том, что я требую канонизировать Сталина. Это неверно. Этого не может требовать отдельный человек. Канонизация - феномен небесного, а не человеческого происхождения.
У нас в храме будет икона святой Матроны Московской. В ее жизни был такой час, может быть, самый высокий, когда она приняла вождя. Сталин, которого все считали атеистом, в октябре 1941 года пришел к ней как к последней инстанции - без охраны, с недоверием: что мне скажет эта старуха, о которой в Москве говорили как о провидице? Она сказала – ты в Москве останешься один. Пусть все уезжают. Москву не сдавай, пусть икона Казанской божьей матери будет в Москве, пусть ею обнесут весь город. Это было сказано на «ты»: никаких «вы», никаких «Иосиф Виссарионович»… Слова слепой одинокой женщины, святой, конечно, его укрепили. Сталин остался в Москве. Вот этот факт из жизни Матроны Московской мы отразили на этой иконе. И там Сталин отнюдь не главный: главная – она, провидица и патриот.
- Еще один сюжет, который мы хотели бы обсудить, - это так называемое «дело епископа Диомида». Как вы смотрите на его деятельность?
- Сегодняшний Диомид – это поп Гапон. Только, к сожалению, не просто поп, а целый епископ. Я удивляюсь, как люди, которые рекомендовали его в епископы, не могли увидеть, что это провокатор в рясе. Надо быть хотя бы минимально прозорливыми. Но он пролез в высшие эшелоны церковной власти и, наверное, сейчас наслаждается тем, что собрал вокруг себя группу полубезумных старух и социально неадаптированных людей. Наверное, есть там еще и просто пациенты психушек. Вся эта разношерстная толпа кричит, восхваляет этого провокатора, а он и рад.
Всякий здравомыслящий человек понимает, что самое худшее – это раскол в церкви. Прежде всего, надо любить церковь. А Диомид с его поступками является человеком не только не любящим, а, может быть, даже ненавидящим церковь, которая вознесла его на высшие должности. К счастью, все это прошло как буря в стакане воды, Я думаю, что епископ Диомид – это шлак, и о нем сейчас даже неинтересно говорить.
- Если абстрагироваться от личности опального епископа, и посмотреть, какие претензии он предъявляет к руководству РПЦ, то его аргументы сводятся к двум основным пунктам – это экуменическая деятельность церкви и соглашательство с властью и ее антинародной политикой. Кроме того, Диомид выступает против принятия ИНН и российских паспортов. Какова ваша позиция по этим вопросам?
- Прежде всего, хочу сказать об ИНН и паспорте. И ИНН, и паспорт у меня есть. Мое имя и фамилия могут быть закодированы какими-то знаками. Но со мной остается моя вера и душа. Мне никто не вставил чип. Я продолжаю исповедовать то, что хочу и обязан исповедовать. ИНН мне не мешает.
Теперь насчет экуменизма. Одно время он был спасительным для РПЦ. Митрополит Никодим, которого так критикуют сегодня, - это человек, который во многом спас церковь. А как? Двумя способами. Во-первых, когда закрывалась Ленинградская духовная академия, он пригласил туда зарубежных студентов. Поэтому наши власти сочли неудобным закрывать академию. И, во-вторых, когда наша церковь при Хрущеве была в ужасном положении, то она получала поддержку от других религий, вступив в этот, может быть, неприятный сговор. Да, это сговор. Но это было спасением для церкви.
Теперь надо постепенно, наверное, отказываться от экуменизма. Потому что экуменизм – это ересь. Но я не знаю, когда это возможно. В конечном счете, роль экуменической ереси в том, что РПЦ сохранила себя, это свидетельство того, что и ересь иногда бывает полезной.
Сейчас стоит вопрос – как и когда от него отказаться. Но спекулировать на этой теме, по-моему, было бы неправильно.
Что касается поддержки власти, я думаю, что церковь поддерживает ее вполне искренне.
Вообще, что нам нужно? Нам нужно, чтобы сохранилась чаша, чтобы мы все причащались, чтобы были таинства. И ради этого можно поддерживать тех, других и третьих. Сохранение церкви – суть всего.
- Давайте все же вернемся к Диомиду и диомидовцам… По сути то, что он высказал – это в сжатой форме манифест правого, фундаменталистского крыла в РПЦ. Огромное число людей в церкви думает именно так, и их представления сильно расходятся с тем, что мы слышим от многих высокопоставленных представителей патриархии. Так не кажется ли вам, что появление Диомида симптоматично? Его лишили сана – появятся новые люди такого же плана…
- Вы у нас в храме видели экуменизм? Вы видели, чтобы у нас читалось Евангелие на русском языке, чтобы сокращались службы?
- Нет. Но это делают многие священники в РПЦ.
- И пусть делают. Наша церковь хороша тем, что она разрешает полицентричность – различие взглядов. В тех случаях, когда это не касается таинств, конечно. Кто хочет быть экуменистом – пожалуйста. Но помните, что это ересь.
Наша церковь больна, конечно. Болезнь связана с ее условиями существования в 60-е-80-е годы. Так давайте врачевать ее терапевтически. Давайте слушаться высшее церковное начальство, потому что оно является для нас высшим авторитетом, и все же будем ему оппонентами там, где это необходимо. Но оппонирование наше должно быть не раскольничьим, а любовным. Как некий бальзам, который уврачует все болезни.
Беседовал Андрей Дмитриев
Источник:
http://www.apn-spb.ru/publications/article3984.htm