[Андрей 57]

Рексизм – надежда Бельгии

(От брюссельского корреспондента «Нового Слова»)

Один из остроумных героев какого-то современного романа обронил фразу:

«Я всегда предпочитаю женщин с прошлым, а мужчин с будущим!»

С этой любопытной точки зрения вождь бельгийских рексистов Леон Дегрель – несомненно человек с крупным, даже блестящим будущим, один из тех людей, на которых теперь страна возлагает большие надежды.

У движения «Рекс» есть много черт, сближающих его с национал-социализмом. Это: яркий пламенный национализм, требование твердой бескомпромиссной власти и, наконец, решительная защита труда.

«Рекс» - молодое явление – ему нет еще и 8 лет. Оно родилось как здоровая реакция против клерикально-иезуитского влияния на государственную жизнь, в процессе резкой борьбы за увеличение прав короля и, наконец, как естественный протест против многочисленных язв парламентско-демократического строя. В борьбе против этих язв «Рекс» сразу же показал себя недюжинным и боевым противником. Естественно, что это сразу же вызвало против него и соответственный отпор, в котором трогательно объединились все партии, начиная от самых буржуазно-либеральных и кончая коммунистами. Все они восстали против «Рекса» со всей яростью отчаяния уходящих в бесславное прошлое сил.

Прежде всего, «Рексу» прицепили кличку «бошей», агентов Гитлера, получающих из Германии субсидии. «Рекс» ответил на это опубликованием имен своего руководящего аппарата, в котором до 12 сенаторов-офицеров, героев прошлой войны. Обвинение завяло, не успевши расцвесть. Кроме того, не было секретом, что король Леопольд III лично относился к «Рексу» с нескрываемой симпатией, за что и сам втихомолку был прозван «рексистом».

В дальнейшем в борьбу включился и правительственный аппарат. Как своеобразное «наказание» за разоблачение всяких комбинаций (особенно много шума наделала история с премьер-министром ванн Зееландом и его финансовыми трюками), «Рексу» в предвыборный период было запрещено ведение пропаганды. Для Бельгии – «самой свободной страны в мире» - такое постановление было совершенно необычным, если принять во внимание, что все партии, включая коммунистов, сохранили за собой все права предпарламентской агитации.

Впрочем, Дегрель нисколько не смутился. «Бельгия меня все-таки выслушает, хочет ли этого правительство или нет» – заявил он, и немедленно отправился в Италию, где Муссолини предоставил в его распоряжение радио-станцию Турина. И на итальянской волне бельгийцы все-таки услышали пламенные призывы Дегреля.

Нужно кстати сказать, что несмотря на свою молодость – Дегрелю нет еще 40 лет – он славится как блестящий оратор. Аудитория численностью в 15 000 человек в Брюсселе – для него явление обычное.

Призывы «Рекса» к кардинальным переменам в управлении страной встречали горячий отклик. Бельгийский народ уже давно инстинктом чувствовал несовершенство и отсталость старых принципов в построении страны, и борьба «Рекса» волновала и привлекала. Достаточно сказать, что ежедневная газета «Рекса» - «Le Pays Réel» одно время достигла тиража в 400 000 экземпляров (самая распространенная либерально-еврейская газета «Soir» достигла тиража всего в 270 000 экземпляров».

Любопытно отметить, что в составе «Рекса» есть немало русских. Между прочим, заведующий иностранной политикой – русский по крови. Ответственные руководители отдела пропаганды – бельгийцы – русские офицеры. Несмотря на некоторые ошибки в русском вопросе (а иностранцам вообще очень трудно в нем разобраться!), общее отношение к России у «Рекса» неизменно доброжелательное и внимательное.

В условиях бельгийской жизни «Рексу», чтобы приблизиться к рычагам управления страной, нужна была либо революция, либо война: слишком уж гнилой была предвоенная атмосфера, слишком уж сильна была травля движения, слишком сильно было сопротивление всему новому и живому. Нужна была буря, страшный провал на экзамене наций, чтобы расчистить «Рексу» плацдарм для постройки новой жизни.

Сам «Рекс» в этой буре едва не лишился своего вождя. В первый же день войны – 10 мая, Леон Дегрель по требованию французских властей был арестован, эвакуирован во Францию и там испытал на себе все прелести положения французского политического арестанта: над ним измывались, оскорбляли, били и проч. Любой мелкий французский префектишко пользовался случаем, чтобы потренировать свои боксерские таланты на пленном вожде рексистов. Была масса тревожных слухов (см. «Новое Слово» № 25), что Дегрель расстрелян, и только на днях были получены точные данные, что он остался живым и теперь находится в Париже.

Бельгия готовит ему торжественную встречу, инстинктом понимая, что молодой король и молодое рексистское движение во главе с Дегрелем – символы национального возрождения страны.

«Рекс» - это возрожденная молодость бельгийского народа. А молодость с ее силой, ее напором, ее смелостью – не может не победить!

Брюссель.

Борис Солоневич.

«Новое Слово», 11 августа 1940 года, № 33