[tutchev]

ПАЛУБА ЯХТЫ «ШТАНДАРТ».
Оба выходят из каюты на палубу, устанавливают городки, играют. Офицеры яхты и дети с интересом следят за игрой, подбадривают игроков. Николай с явным удовольствием одним махом сбивает все фигуры городков Столыпина. Возвращаются в каюту. Продолжают разговор.

НИКОЛАЙ
(успокоившись):
Теперь о военно-полевых судах. Очень хорошо, что его публикация предварялась длинным перечнем террористических актов последних месяцев.
СТОЛЫПИН:
Более семисот убийств губернаторов, градоначальников, высших чиновников, прокуроров! 768 тер. актов за неполный год!
НИКОЛАЙ:
Закон о военно-полевых судах вводит в качестве временной меры особые суды из офицеров только по тем делам, где преступление было очевидным. Не слишком ли мягко? Почти очевидных преступлений, где нужно лишь небольшое доследование – в десятки раз больше!
СТОЛЫПИН:
Государь, поверьте, эти жесткие рамки оправданы. Нельзя подводить под военно-полевые суды дела, требующие даже минимальных следственных действий. Это будет диктатура, государственный террор. Кроме того, мировое сообщество нас осудит.
НИКОЛАЙ:
М-да. Мы ведь на следующий год намечаем созвать новый Гаагский конгресс… Хорошо. Пусть остается как есть.
СТОЛЫПИН:
Военно-полевые суды уже начали действовать. Первые приговоры уже есть. И реакция народа в местах преступлений и исполнения приговоров – удовлетворительная. Люди начали понимать необходимость этих суровых мер. Политический террор скатился в последние месяцы к кровавому бандитизму против лучших чиновников.
НИКОЛАЙ:
Вы не прикидывали, Петр Аркадьевич, сколько можно ожидать смертных приговоров в течение года?
СТОЛЫПИН:
Еще в середине августа, до публикации закона, я поручил судебным экспертам произвести примерные оценки. На днях жду ответ. Но и так ясно – смертных приговоров будет не больше, чем террористических актов.
НИКОЛАЙ:
Хорошо. Теперь, Петр Аркадьевич, приступим к подробному обсуждению каждого пункта предстоящих реформ. Но сначала… Меня заинтересовали дальние перспективы развития России, которые вы обрисовали в объяснительной записке к программе реформ. Что это за огромнейшая Днепропетровская гидроэлектростанция, которую вы планируете построить на Днепровских порогах через 15-20 лет? Это в 1921-25 годах?
СТОЛЫПИН:
Электрическая энергия – это будущее России, и всего цивилизованного мира. Мы можем опередить самые развитые европейские державы и Соединенные американские штаты, если начнем разработку подобных колоссальных проектов в ближайшие годы. Кроме того, Государь, я придаю очень важное значение реформе народного образования. Если мы с года этак 1918-го введем всеобщее среднее образование, то к концу двадцатых годов мы будем не только самой мощной во всех отношениях, но и самой цивилизованной, и самой умной страной в мире! Если бы вы знали, Николай Александрович, каких умных помощников удалось мне найти! Вы еще познакомитесь с ними. Умнейшие русские люди. Инженеры, строители, электрики!
НИКОЛАЙ
(задумчиво):
Да… да… Только бы не было войны…
СТОЛЫПИН:
Что? Новой войны? Бог с вами, Ваше величество! Никаких признаков новых войн на горизонте. Кроме того, ваши инициативы проведения Гаагских конгрессов… Внешняя политика – не моя епархия, но я думаю, что создание нового мирового порядка – по крайней мере без крупных войн между европейскими державами – возможно.
НИКОЛАЙ:
Да… Хорошо. Давайте начнем обсуждение реформ по пунктам. Итак, улучшение крестьянского землевладения.
СТОЛЫПИН:
Это главное в реформах! Необходимо разорвать порочный круг крестьянской общины. Нынешние славянофилы считают общину едва ли не «священной коровой» крестьянской России, а ведь это вовсе не так! Первые славянофилы, сто лет назад, были и более образованны, и более умны. Они еще помнили, что крестьянская община была навязана свободному русскому крестьянину государством только лишь с одной целью – фискальной! Чтобы лучше собирать налоги. Ввели круговую поруку для этого. Но давно уже община тормозит естественное развитие крестьянского хозяйства. Круговая порука и уравниловка – тормозят….