Сообщение от Vel'stra
До сих пор в общественном мнении, в кругах значительной части историков России сохраняется точка зрения о том, что Ленин и его соратники по революционному подполью и эмиграции до 1917 года, пусть даже они были политическими экстремистами и утопистами, действовали "чистыми руками", были людьми высокого морального уровня, действительно стремились построить общество равенства и достатка трудящихся.
Но особое негодование тех, кто продолжает считать Ленина великим российским государственным деятелем, наследником демократических и патриотических традиций своей страны, вызывает любое упоминание о том, что во время Первой мировой войны Ленин и его партия получали деньги от германских спецслужб, что на немецкие средства велась пресловутая пропаганда "поражения своего правительства в империалистической войне", что, возвратившись в Россию в начале апреля 1917 года при содействии тех же германских спецслужб, вождь большевиков утроил свою подрывную деятельность, в значительной степени опираясь на продолжавшиеся германские финансовые вливания. Обычный довод их - отсутствие надежных документов. Действительно, тайные службы редко оставляют достоверные свидетельства своей финансовой деятельности. А в юриспруденции (но не в политике!) существует жесткий цивилизованный принцип презумпции невиновности: обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность, он считается невиновным до тех пор, пока обвинители не доказали противоположного. Не пойман - не вор!
Естественно, Временное правительство России в 1917 году не располагало вначале никакими прямыми доказательствами финансирования большевиков немцами. Впрочем, косвенные свидетельства были, и главным среди них являлся способ возвращения Ленина в Россию после Февральской революции. Условия выезда Ленина из Швейцарии через Германию были зафиксированы специальным протоколом. В соответствии с ним группа следовала в экстерриториальном вагоне (он не был запломбирован, как писала тогда пресса, но вход и выход пассажиров запрещался, вагон должен был двигаться по возможности без остановок, паспортный контроль не проводился). Этого, разумеется, было мало для предания Ленина суду как агента враждебной державы.
Первая документальная коллекция, доказывающая прямые связи большевиков с германскими спецслужбами, была опубликована в США правительственным Комитетом общественной информации в октябре 1918 года. Документы были переданы этому комитету 42-летним журналистом Эдгаром Сиссоном, который был направлен в Россию в качестве личного представителя президента Вудро Вильсона осенью 1917 года, и он провел в Петрограде несколько месяцев, стремясь собрать объективные сведения о политике новых властей.
Вскоре Сиссон отбыл в США вместе с полученными им документами. Когда он передал их председателю Комитета общественной информации Джорджу Крилу и тот с помощью переводчиков ознакомился с их содержанием, оказалось, что документы были просто шокирующими. Решили дать их на экспертизу независимым историкам, чтобы решить вопрос о степени подлинности бумаг. Крил обратился с соответствующим письмом к Национальному совету историков США, который образовал комиссию для проверки документов. Был проведен комплексный анализ бумаг с точки зрения сопоставления дат, наименования должностей, характера подписей и резолюций и т.д. Руководители комиссии профессоры Франклин Джеймсон и Самьюэл Хармер 26 октября известили Крила, что за исключением нескольких бумаг, в отношении которых у них остались сомнения, документы следует считать подлинными.
Сразу после этого бумаги были опубликованы как официальное издание Комитета общественной информации. Отметим, что комиссия, видимо в спешке, не обратила внимания на факт, который Сиссон и не скрывал: часть документов была представлена в перепечатанном виде. Этот факт дал вскоре повод для спекуляций. Потрясенные содержащейся в документах информацией люди, отнюдь не симпатизировавшие большевикам, но измерявшие их, и прежде всего их вождя, собственным аршином, никак не могли поверить в подлинность бумаг. Видный чешский историк, вскоре ставший первым президентом Чехословацкой республики, Томаш Масарик, например, свою критику подлинности "бумаг Сиссона" основывал на том, что некоторые из них, исходившие от разных учреждений и лиц, были напечатаны на одной и той же пишущей машинке. С легкой руки Масарика, а также других уважаемых деятелей, например российского меньшевика Ю.О.Мартова, к "бумагам Сиссона" общественность отнеслась с неоправданным подозрением.
Другие "документы Сиссона" (в сборник вошло 68 документов) свидетельствовали, что представительство германской разведки открыто вмешивалось в дела большевистских властей. Оно настаивало на избрании определенных лиц в состав Центрального Исполнительного Комитета (любопытно, что в числе "рекомендованных" были Ленин и Троцкий!), причем имена отбирались таким образом, чтобы в ЦИК вошло как можно больше сторонников мира с Германией, - Бухарин, выступавший за "революционную войну", и другие "левые коммунисты", естественно, названы не были. Представительство сообщало, что на Украине ведется агитация за национальное восстание и возобновление военных действий против Германии, и настаивало на "прекращении этой вредной агитации". Оно информировало Троцкого как наркома иностранных дел, что его обещание прекратить социалистическую агитацию в германских частях не соблюдается, а Троцкий на этом письме начертал весьма неопределенную резолюцию: "Прошу переговорить". Начальник бюро Р.Бауэр как-то даже удостоился приема у Ленина, и последний дал ему согласие задержать отъезд посольства Италии из Петрограда и провести обыск посольского багажа. Бауэр сообщил об этом Троцкому, инициалы которого на письме означали соответствующее распоряжение.
"Бумаги Сиссона" были убедительным доказательством, что Ленин и другие большевистские лидеры получали деньги от державы, с которой Россия вела войну, на осуществление тех планов и задач, которые соответствовали германским интересам. Уже сами по себе они были убедительным доказательством государственной измены со стороны высших большевистских руководителей и Ленина прежде всего.
Но документы не давали ответов на многие важные вопросы: по чьей инициативе и с санкции каких германских должностных лиц была установлена связь с большевистским руководством; кто и как осуществлял посредничество; какие обязательства брали на себя Ленин и другие большевистские лидеры; наконец, каковы были размеры германских денежных вложений в русский большевизм.
Только после Второй мировой войны историки были допущены в соответствующие германские архивные фонды, в результате чего появились аутентичные документальные публикации, в основном дающие ответы на эти вопросы. Наиболее значительные из них: сборник "Германия и революция в России 1915-1918. Документы из архива германского министерства иностранных дел" (сборник был подготовлен З.А.Б.Земаном и вышел в Лондоне на английском языке в 1958 году), сборник В.Хальвега "Возвращение Ленина в Россию в 1917 году" (он был издан в 1957 году, в ФРГ на немецком языке и в 1990 году переиздан в Москве на русском) и коллекция русского историка Б.И.Николаевского - в прошлом видного меньшевика, а после Второй мировой войны сотрудника Гуверовского института войны, революции и мира в Калифорнии. Борис Иванович Николаевский (1887-1966), автор многочисленных исследований по истории России в XX века, видимо, предполагал написать монографию о "немецких деньгах Ленина" и тщательно собирал материал. Занятый другими делами, он не смог осуществить свой план. Только в 1995 году в сборник ранее не публиковавшихся трудов Николаевского его составитель Ю.Г.Фельштинский включил 145 выявленных Николаевским документов (Николаевский Б.И. Тайные страницы истории. М.,1995).
После свержения царизма германские усилия по революционному выводу России из войны усилились. Высшие должностные лица торопились решить вопрос о возвращении Ленина в Петроград. Заместитель статс-секретаря иностранных дел Бусше телеграфировал посланнику в Берне 2 апреля 1917 года: "Желательно, чтобы проезд русских революционеров через Германию состоялся как можно скорее". Затем чиновники внимательно следили за продвижением группы Ленина и сообщали о нем высшим властям.
Когда же Ленин реально вновь возглавил внутреннюю большевистскую организацию, добился, что его курс на переход к социалистической революции стал официальной политикой партии, германские службы утроили финансирование большевиков. О конкретных размерах их субсидий сохранившиеся документы данных не содержат, но, судя по тому, что большевистская "Правда", в первые недели после Февраля влачившая жалкое существование, со второй половины апреля превратилась в одну из самых крупных (и по тиражу, и по объему, и по качеству полиграфии) газет России, можно полагать, насколько щедрой была эта помощь. Всего же на так называемую "мирную пропаганду" Германия затратила не менее 382 млн. марок. Новый, сменивший Ягова, а за ним А.Циммермана, статс-секретарь иностранных дел Р.Кюльман с удовлетворением констатировал 29 сентября 1917 года: "Без нашей постоянной поддержки большевистское движение никогда не смогло бы достигнуть такого размаха и влияния, какое оно сейчас имеет. Все говорит за то, что это движение будет расти и дальше".
Приход большевиков к власти действительно привел к выходу России из войны с Германией - фактически в начале декабря 1917 года, когда начались переговоры в Брест-Литовске, официально - 3 марта 1918 года, когда был подписан Брестский мир. И хотя, несмотря на это, немцы проиграли Первую мировую войну, их деньги на большевиков в определенном смысле не были потрачены напрасно - ликвидация Восточного фронта позволила Германии добиться, что ее поражение не было столь сокрушительным, каким оно стало бы, если бы военные усилия Англии, Франции и США были поддержаны с другого конца континента.
|