7 февраля исполняется 200 лет со дня рождения Чарльза Диккенса.
"Я верю и намерен внушать людям веру в то, что на свете существует прекрасное", - таким было кредо Чарльза Диккенса. День в день юбилей Чарльза Диккенса в российской столице отмечается "Битвой жизни". Эту диккенсовскую повесть вот уже третий год играют в "Студии театрального искусства" известного московского режиссера и педагога Сергея Женовача. Играют, хрустя сочными зелеными яблоками и уютно шурша страницами текста, который читается с веселой непринужденностью. По законам художественного мироздания Чарльза Диккенса во всякой битве побеждают силы добра. Так и здесь, подтверждает
Сергей Женовач:
"Это повесть о любви. Может быть, для кого-то она окажется наивной, для кого-то - чересчур трогательной, даже нарочитой в чем-то, но в ней есть большой смысл и в ней есть надежда: что бы ни происходило, мы сами хозяева своей судьбы. Только нужно выдержать свою внутреннюю битву жизни".
В эти дни и на другой столичной сцене: в Московском художественном театре имени Чехова идет спектакль по "Посмертным запискам Пиквикского клуба". Это, возможно, самый любимый в России диккенсовский роман. Диккенс, а точнее его легендарный герой - милейший Сэмюэль Пиквик, эсквайр, затягивает читателя в свою орбиту чуть ли не помимо воли. Во всяком случае, с режиссером
Евгением Писаревым, поставившим в 2009 году "Пиквикский клуб" в МХТ, было именно так. Поначалу он просто хотел отдохнуть, рассказывает Евгений:
"Я взял с собой в путешествие самую толстую книгу, которую нашел у себя на полке, поняв, что надо прочитать что-нибудь такое, что точно не будешь ни ставить, ни играть, - взял "Пиквикский клуб". И… через неделю вернулся с твердой уверенностью - еще не зная, что существует пьеса, еще не очень понимая всю историю постановок этого произведения, - что это надо делать! Мне кажется, что такая утешительная притча очень кстати".
С Чарльзом Диккенсом Россия живет почти столько же, сколько сама Англия: в 1836 году Диккенс дебютировал как очеркист, а уже через два года его начали печатать по-русски. В середине XIX века русский читатель прекрасно знал диккенсовское творчество: "Приключения Оливера Твиста" и "Крошка Доррит", "Домби и сын" и "Большие надежды", "Рождественская песнь", "Сверчок за очагом" - все это переиздавалось по несколько раз в журналах и отдельными книгами. Пусть переводы не всегда получались высококлассными, главное было - поскорее представить сочинение сверхпопулярного автора, которого на родине называли просто: "Неподражаемый".
В итоге под влиянием Диккенса в русской литературе появился жанр "святочных рассказов" - ему отдали дань, например, Лесков и Чехов. А еще развился "роман воспитания", о чем убедительно свидетельствует хотя бы трилогия Льва Толстого "Детство. Отрочество. Юность". Наконец, можно сказать, навсегда прижилась в русской литературе особая, чисто диккенсовская "детская тема". Она разрабатывалась и в социально-критическом ключе, и даже в религиозно-философском плане, когда присутствие во взрослом человеке "детскости" было мерилом нравственной чистоты.
И здесь, конечно, первым наследником Диккенса является Федор Достоевский: и как создатель князя Мышкина – героя романа "Идиот", взрослого человека с мироощущением ребенка, и как автор множества психологически глубоких портретов "русских мальчиков", кочующих по страницам его книг. Разумеется, при всем кажущемся сходстве английского и русского гениев, в Достоевском и Диккенсе все же "вычитываются" разные вещи. Об этом напоминает театровед
Елена Дьякова, размышляя о сегодняшней притягательности Диккенса:
"Я думаю, что Диккенс - писатель удивительного душевного здоровья и ценности, необходимой нации, для того чтобы видеть себя здоровой и самою себя уважать. Вот, может быть, это мы и ищем в нем. И если герои Достоевского мучительно учат друг друга уважать себя на том месте, на какое их поставила судьба, то герои Диккенса очень естественно это умеют".
Буквально каждый из персонажей Чарльза Диккенса говорит по-русски: еще в конце 1950-х годов вышло 30-томное полное собрание сочинений английского классика на русском языке. Герои Диккенса живут на российском кино- и телеэкране, поют в детской опере "Призраки Рождества" и даже "обучают" начинающих художников. Так, известный российский мультипликатор Сергей Алимов считает, что без иллюстраций к произведениям Диккенса его ученикам никак не обойтись: "Без Диккенса – как без еды, питья или одежды - невозможно жить, Диккенс это то, что формирует нас".
"Русскость" Чарльза Диккенса порой становится предметом шуток у англичан. Сегодняшний соотечественник писателя рассказывает: "Один мой знакомый в московском книжном магазине не смог отыскать Диккенса на полках, где стояли зарубежные авторы. Он попросил продавца помочь ему и в ответ услышал: "Вы не там ищете. Диккенс - это русский писатель!"
РГРК «Голос России»