[Вика]

С.БУНТМАН: То есть, вернуться не к формальному, а к изначальному принципу - по названию храма, по названию слободы, предположим, ремесла, по рельефу, по географической привязке.

Ю.БОНДАРЕНКО: Ростов Великий, мой любимый монастырь – Богоявленский - он стоит на улице Желябова. При чем тут Желябов, террорист- бомбист, - мы боремся с терроризмом, - и этот монастырь.

А.МЕЛАДЗЕ: И тут и топонимической комиссии не надо. ОБ этом я и говорю.

Ю.БОНДАРЕНКО: Или мой любимый Суздаль, где находится монастырь Спасо-Ефимов, где похоронен князь Пожарский – сейчас восстанавливается его захоронение, в 30-х годах, разрушенное большевиками – надеюсь, что к 4 ноябрю, Дню народного единства, восстановятся – находится на улице Ленина. Сколько раз уже говорили – верните улице ее название – Владимирская, это центральная улица, указывает, что она ведет в город Владимир.

А.МЕЛАДЗЕ: В принципе все не против. А какой механизм?

Ю.БОНДАРЕНКО: Чтобы, по крайней мере, жители задумались, городские власти задумались в Суздале. Но бывает так, что люди просто привыкли, просто глаз замылен. Во многих банках берут специально человека, который приходит и свежим взглядом смотрит, что не так. Просто глаз замылен у людей. Вдумайтесь – национальный герой похоронен на улице Ленина. Бред какой-то. Какое Ленин отношение к Суздалю имел кроме того, что кроме 50 оставшихся церквей еще около 10 было взорвано. Разорены все монастыри, все хозяйство, которое, слава богу, встает на ноги.

А.МЕЛАДЗЕ: А как Патриархия к этому относится?

Ю.БОНДАРЕНКО: Конечно, положительно. Мы встречаем только положительный отклик в патриархии.

А.МЕЛАДЗЕ: Мне не совсем понятно по поводу Ленина и прочих революционных деятелей - за границей, во Франции, тоже куча улиц, которые носят имя Ленина. Робеспьера.

С.БУНТМАН: Робеспьера – в маленьких городах коммунистических поясов.

А.МЕЛАДЗЕ: Вокруг Парижа. Но в Марселе есть площадь Робеспьера. И метро.

С.БУНТМАН: Новое, что ли?

А.МЕЛАДЗЕ: И Мирабо.

Ю.БОНДАРЕНКО: Замечательно. Меня вообще иностранный опыт в этой области мало интересует. В Америке пишут - Пятая, Вторая. Пятнадцатая авеню - какая мне разница, как в Европе? В Европе, извиняюсь, гомосексуалисты венчаются в церквях – что, мы должны тоже этот опыт перенимать. Мне абсолютно фиолетово, как в Европе. Мне интересно, как в России сделать Ленина – есть «топ-10» улиц в России, - кого больше всего. Как вы думаете, первое место кто занимает в России, его больше всего, куда мы идем, направления наше? - Советская. У нас, по-моему, 10 тысяч Советских улиц. Первое имя - имя России, если посмотреть по улицам, тут и не надо ОРТ включать - это Ленин - 6.200. У нас все дорожки ведут к Ильичу, к социализму, Комсомольску. Я сегодня с утра был в Бородино, в Монастыре. Въезжаешь в город Можайск – славное имя: Комсомольская площадь. А что там хорошего сделали комсомольцы в Можайске, кроме того, что разорили Ферапонтов монастырь?

А.ЗУЙКОВ: Может быть, тогда имеет смысл ввести мораторий, так как мнение общества неоднородно, люди имеют противоположные позиции. Может, дать лет 50 на осмысление всего, и только потом этим заниматься?

Ю.БОНДАРЕНКО: Исходя из этой логики – вот мы сегодня сидим, власть поменялась, и мы говорим - у нас тут много желающих выгнать фабрику имени Клары Цеткин, которая в храме находится, масса у нас пловцов, которые любят плавать в бассейне Москва – давайте наложим мораторий, ничего не будем менять. Понимаете, на жизнь мораторий не наложишь. Тихо и скромно, как пел Высоцкий, только на кладбище.

А.ЗУЙКОВ: Вот вы сами себе и ответили – жизнь течет, все меняется. Почему бы не меняться названиям и улицам городов? А что касается положительных и отрицательных персонажей, в каждый исторический период разные люди сначала положительные, потом отрицательные, потом опять положительные. Вы говорите о Ленине, комсомоле - исключительно в отрицательном смысле. Очень много людей думают по-другому и не нам с вами гадать, как это будет оцениваться через 20 лет.

Ю.БОНДАРЕНКО: Без сомнения.

А.ЗУЙКОВ: Так почему бы истории не дать течь своим путем? И спрашивать именно людей, которые живут в этих городах и на этих улицах, и не решать, что водном случае группа товарищей преступно переименовывает, а другом – абсолютно законно.

Ю.БОНДАРЕНКО: Вот поэтому в нашей тысячелетней стране до 17 года и не было мемориальных названий – потому что меняется ситуация..

А.ЗУЙКОВ: Вы только что говорили про николаевский вокзал.

Ю.БОНДАРЕНКО: Не надо именем политиков называть.

А.ЗУЙКОВ: А Екатерина – не политик?

Ю.БОНДАРЕНКО: Это единичные случаи. Я вам говорю - 6 .200 улиц Ленина, а вы говорите – Николаевский вокзал. В честь императоров улиц не было.

А.ЗУЙКОВ: Понял. Введем норматив.

Ю.БОНДАРЕНКО: ну, какой-то здравый смысл. Если есть новый город, построенный в советское время – Комсомольск-на-Амуре – пусть он и будет Комсомольском-на-Амуре, пусть там будет Комсомольская улица, ведущая на Комсомольскую площадь и там будет фабрика женской одежды имени Ленинского Комсомола.

А.ЗУЙКОВ: Советская история не меньше, чем то, что было до того.

Ю.БОНДАРЕНКО: Правильно. А если есть Владимирская улица в Суздале, то пусть она будет Владимирская, а не Ленина. Хотят они жить на Ленина - ради бога.

С.БУНТМАН: Что касается метро Робеспьера во Франции – это Монтрё, это не сам Париж, в 1937 г. названо, времен Народного фронта, это коммунистический пояс - все в порядке – один коммунисты у себя называют Робеспьером. Хочу задать вопрос нашим слушателям и зрителям - считаете ли вы, что нужно сейчас снова взяться, или продолжить, после некоторого перерыва, возвращение исторических названий. Не будем сейчас спорить, каких – каких-либо исторических названий улицам, городам. Если это нужно сделать сейчас - 660-06-64, если вы считаете, что это делать не нужно - 660-06-65. Голосуем. Есть у вас самый весомый аргумент?

Ю.БОНДАРЕНКО: Есть. Замечательный поэт, Осип Эмильевич Мандельштам, написал: «мы живем, под собою не чуя страны» - вот те, кто хотят жить и дальше, не чувствуя под собой страны - пусть все оставят так, как есть. Те, кто хотят вернуть историческое достоинство - пусть голосуют по первому варианту.

С.БУНТМАН: А может быть, насчет советского строя надо бы принять какое-то политическое решение? Потому что все какие-то вот эти пляски, танцы, та самая фигура, которую В.путин описал в своем ответе бараку Обаме?

Ю.БОНДАРЕНКО: Враскорячку?

С.БУНТМАН: Да, враскорячку все-таки мы стоим.

Ю.БОНДАРЕНКО: Да, стоим, без сомнения. И то, что возвращаем исторические названия – это как раз уход от этой позиции, о которой замечательно сказал Владимир Владимирович.

С.БУНТМАН: Скажите, невозможно быть свободным человеком, стоя на углу улицы Берии и Жертв «культа личности»?

Ю.БОНДАРЕНКО: Мы должны понять, что Ленинский проспект – человека, который сделал такой эксперимент над нашей страной, который уже в 18-м году концлагеря открывал – это все равно, что в Тель-Авиве был бы проспект Геббельса, - это было бы невозможно. В германии, в Берлине, трудно представить, чтобы там был Гимлер-штрассе или Гитлер-штрассе, а у нас, пожалуйста – Дзержинский, Киров, - больше бандиты.

С.БУНТМАН: За минуту мы подведем итоги голосования. У нас много народа проголосовали, из них 57,6% считают, что надо продолжить возвращение исторических имен и 42,4% считают, что все – баста.

Ю.БОНДАРЕНКО: Это москвичи, или не только москвичи?

С.БУНТМАН: Это не только москвичи. Это, конечно, неправильная социология, но это показывает одно - такие плотные результаты, в пределах 60 на 40, показывают, что мнения разделяются с небольшим преимуществом в пользу тех, кто хочет вернуть исторические названия. Спасибо большое, друзья. Как всегда, такие дискуссии не могут иметь финального, окончательного решения. Спасибо, всего вам доброго, это была программа «Народ против».

"Эхо Москвы"