[Вика]

Отправленный в отставку председатель Гостелерадио Сергей Лапин стал советником министра иностранных дел СССР, и когда через несколько месяцев в мидовских коридорах его случайно встретит Анатолий Лысенко, Лапин скажет ему: «Лысенко, что вы делаете, вы же губите страну». «Махнул рукой и пошел дальше, не прощаясь», — вспоминает Лысенко. В 1987 году он, 50-летний редактор главной редакции программ для молодежи ЦТ, стал руководителем программы «Взгляд» — ночного общественно-политического шоу в прямом эфире, определившего лицо перестроечного телевидения.

Как вспоминает Кравченко, решение о создании «Взгляда» было принято секретарем ЦК КПСС Александром Яковлевым после того, как Политбюро ЦК КПСС решило отказаться от практики глушения иностранных радиопередач. «Яковлев сказал, что есть такое мнение и нужно предпринять некоторые шаги, чтобы удержать аудиторию, особенно молодежь, у телеэкранов рано утром и поздно вечером — у «голосов» это был самый прайм-тайм», — вспоминает Кравченко. Журналистам было предложено внести идеи по заполнению утреннего и ночного эфира, и главный редактор молодежной редакции Эдуард Сагалаев нашел в своем столе более чем десятилетней давности заявку на программу под названием «У нас на кухне после одиннадцати».

— Эта идея возникла в семьдесят пятом или семьдесят шестом году, — вспоминает Анатолий Лысенко. — Мы как-то решили сделать передачу в виде таких посиделок на кухне: приходят люди в гости, их встречают такие сумасшедшие хозяева, у них в холодильнике лежат пленки, молодые ребята, такой молодежный огонек, но на кухне, потому что кухня — это в любой квартире место сбора.

Не принятая когда-то заявка оказалась очень кстати, программу запустили в производство. Предполагалось, что делать ее будут совместно информационная и молодежная главные редакции, но журналисты конкурирующих редакций вместе не сработались, поэтому на ЦТ появились две очень похожие друг на друга программы — «До и после полуночи» и «Взгляд».

Ведущими «Взгляда» стали радиожурналисты Иновещания. Один из них, Александр Любимов, до «Взгляда» два года проработавший в редакции вещания на датском языке, вспоминает об этом времени со смесью гордости и неловкости:

— Все общество было объединено одной идеей, даже не протестом, а вот этим — «Мы ждем перемен», «Так жить нельзя». Мы были антикоммунистами и по мере сил упражнялись в этом. Иногда нам удавалось что-то сделать, иногда нет, но так уж получилось, что, хотя мы имели в виду многое — и свою любовь к стране, и свою любовь к людям, и свою любовь к музыке, — осталось от нас только вот это, борьба с коммунистами.

Формальным поводом для отставки председателя Гостелерадио СССР Александра Аксенова стало выступление режиссера Марка Захарова во «Взгляде» — Захаров призывал похоронить Ленина, а эта тема по меркам 1989 года еще считалась табуированной. На место Аксенова пришел Михаил Ненашев, который в конце семидесятых был главным редактором газеты «Советская Россия» и пользовался уважением фрондирующей интеллигенции. Ненашев говорит, что «пришел не подавлять, а в какой-то мере унять телевидение», но это ему уже не удалось. По мнению Ненашева, всеми переменами, которые произошли в конце восьмидесятых, страна обязана именно телевидению:

— Получилось так, что коммунистическая партия перестала быть партией политической. Она стала административным органом и утратила многие свои политические качества. И телевидение во многом заменило партию, прежде всего в ее политической работе. Партия не смогла объяснить ни одной из существовавших тогда проблем, и эту роль пришлось брать на себя телевидению.

Может показаться забавным, но такая ситуация — телевидение, замещающее партию, само придумывает слова, которыми она говорит, — существовала задолго до 1989 года. Александр Тихомиров вспоминает, что, когда после триумфального завершения железнодорожной экспедиции программы «Время» он (высшая форма признания для советского тележурналиста) работал на XXVII съезде КПСС в Кремле, ему и его коллегам приходилось заниматься совсем странными и не свойственными «новому мышлению» вещами:

— От нас требовалось давать отклики на доклад Генерального секретаря, мы называли их «каклики». Нужно было показать какого-то рабочего или крестьянку из делегатов съезда, чтобы они давали оценку социально-экономического положения в стране. Людям самим это тяжело, поэтому у каждого корреспондента программы «Время», который работал на съезде, был свой набор говорунов, которым писали на ватмане большими печатными буквами тексты их выступлений. Цинизм был жуткий, как и вообще в стране.