[Андрей 57]

Самым тяжелым, голодным годом оказался 1944 год, когда голодали не только жители многих сельских районов, но и жители некоторых городов.

Нарком Внутренних Дел Союза CCP Л. Берия 21 апреля 1944 г. сообщал:

ГОКО - товарищу Сталину И.В.

ГОКО - товарищу Молотову В.М.

ЦКВКП(б) - товарищу Маленкову Г.М.

СНКСССР - товарищу Микояну А.В.

Управление НКВД Свердловской области сообщает следующие данные о продовольственном положении в области, полученные от местных органов:

С начала 1944 г. продовольственные затруднения в области несколько увеличились в связи с тем, что запланированное получение продовольственных товаров по централизованным фондам было удовлетворено не полностью.

В первом квартале с. г. область получила по централизованным фондам мяса и его заменителей 67% к плановой потребности, животного масла - 51,3%, рыботоваров - 37,8%. кондитерских изделий -13,7%. сахара -13,5%.

В связи с этим по основным промышленным районам отоваривание продовольственных карточек по мясо-рыбной продукции колебалось от 45 до 70%, по жирам от 36 до ??%, по крупо-макаронным изделиям от 50 до 80%.

Значительно ухудшилось положение с завозом продуктов на городские рынки и с ценами на них. На рынках гор. Свердловска подвоз картофеля в четвертом квартале 1943 г. составлял 60 тыс. центнеров, в первом квартале 1944 г. - только 7 тыс. центнеров, подвоз животного масла - соответственно 85 и 42 центнеров, молока 6400 и 3500 литров. Цены на картофель поднялись с 50 до 75 рублей, на мясо с 200 до 350 руб.. на масло животное с 900 до 1000 рублей за кг.

Примерно такое же положение с завозом на рынки сельскохозяйственных продуктов н сценами на них в Нижнем Тагиле, Ирбите, Каменск-Уральске и других основных городах области.

По неполным данным, полученным из 20 аппаратов НКВД, из числа обращавшихся в городские и районные лечебные учреждения на 1-е апреля 1944 г. зарегистрировано было 22400 больных дистрофией. Это в абсолютном большинстве городское население, и главным образом, рабочие предприятий. По заводу N 268 НКАТС в г. Каменец-Уральске на 1-е апреля 1944 г. было зарегистрировано 562 человека больных дистрофией: по Свердловскому металлургическому заводу - 612 человек; по Серовскому заводу N 76 НКБ - 415 человек; по Красноуральскому медьзаводу - 283 человека; по Красногвардейской шахте этого района - 524 человека; по Н. Салдискому металлургическому заводу - 220 человек; по заводу N 68 НКВ Невьянского района - 486 человек; по Н.-Тагильскому металлургическому заводу - 750 человек; по заводу N 63 НКБ - 700 человек.

Только за март 1944 г. умерло от дистрофии: в Свердловске - 451 человек, в Н. Тагиле - 428 человек, в Серове - 112 человек.

По данным органов Народного образования, по 33 районам области в первом квартале 1944 г. бросило учиться в сельских школах 15 750 детей, в городских шкотах - 5 250 детей.

С января 1944 г. было зарегистрировано 184 убийства, против 84 случаев в четвертом квартале 1943 года и 150 грабежей против 77 случаев в последнем квартале предыдущего года.

95% убийств было совершено с целью завладения продовольственными карточками, незначительным количеством продуктов и вещей. 84% убийц составляли матоквалифицированные рабочие, а также служащие, колхозники и единоличники, ранее не судимые и не имевшие связи с преступной средой.

Наиболее тяжелое положение сложилось в 1944 г., наряду со Свердловской областью, в Чувашской и Татарской АССР, и особенно в Казахской ССР, а в начале 1945 г. - в Узбекской ССР. Кабардинской и Бурят-Монгольской АССР.

Нарком внутренних дел Казахской ССР Богданов 8 апреля 1944 г. докладывал Л. Берии: «Поступающие из Управлений НКВД сообщения свидетельствуют о том, что продовольственные затруднения, вызванные неурожаем 1943 года, охватывают новые районы и группы населения республики».

В течение первого квартала 1944 года районными аппаратами НКВД Казахской ССР или при участии их работников было обследовано свыше 100 населенных пунктов в 50-ти районах республики, в отношении которых имелись данные о тяжелом продовольственном положении населения.

В процессе проверки было выявлено свыше тысячи семейств военнослужащих и колхозников, численностью до 4-х тысяч человек, нуждающихся в неотложной помощи, истощенных и опухших на почве голода.

По материалам проверки наиболее острые продовольственные затруднения и значительное чисто опуханий от голода имели место в Алма-Атинской области, где зарегистрировано 40 смертельных случаев от истощения. Семипалатинской области - 47 смертельных случаев, Акмолинской – 21, в Северо-Казахстанской - 10 смертельных случаев.Подавляющее большинство смертельных случаев относится за счет спецпереселенцев - немцев, проживающих в Чарском районе Семипалатинской области, Красноармейском районе Северо-Казахстанской области и Джамбулском районе Алма-Атинской области. В тяжелом положении спецпереселенцы оказались в связи с мобилизацией членов семей и физически здоровых членов семей в трудовую армию, а в ряде случаев и потому, что колхозы не выдавали им хлеба на заработанные трудодни.

В селе Линевка, Красноармейского района Северо-Казахстанской области за январь-февраль умерло 10 спецпереселенцев, а 30 человек были настолько истощены, что не в состоянии были передвигаться.

Много смертельных случаев и опухания от голода спецпереселенцев было в Джамбулском районе Алма-Атинской области. В колхозах этого района было свыше 20 многодетных семей спец*переселенцев, нуждающихся в неотложной помощи. Большинство из них выработали по 500 и более трудодней, на которые им хлеба колхозы не дали.

В Абаевском районе Семипалатинской области среди спецпереселенцев - немцев было отмечено много случаев употребления в пищу собак, кошек, мяса павших животных.

В Ново-Мульбинском районе этой же области смертность от голода среди немцев росла следующим образом: в январе 1944 г. - 2 случая, а в феврале – 15, а за 10 дней марта - 7 случаев.

При проверке особое внимание уделялось положению семей фронтовиков, среди которых многие впали в крайнюю нужду, за время войны износили одежду и обувь, из-за чего в зимнее время не имели возможности выходить на работу, а дети посещать шкалу.

Не получая длительное время продуктов питания и не имея собственного хозяйства, значительное число семей фронтовиков крайне бедствовали: взрослые и дети истощены, опухли от голода и нередко, особенно дети, лежат в постелях, не имея сил передвигаться. Некоторые семьи военнослужащих и эвакуированных употребляли в пищу собак, кошек, трупы домашних животных и пищевые отбросы.

Колхозница Ковалева (Каменский район. Западно-Казахстанской области), муж которой погиб на фронте, имея четырех детей жила исключительно в тяжелых условиях, собирая ****** и отбросы.

Семья колхозницы Фидосовой (колхоз им. Ворошилова, Андреевского района Алма-Атинской области), у которой два сына погибли на фронте, а муж после трех ранений продолжал находиться на фронте, не получала никакой помощи, употребляла в пишу собак и кошек.

В колхозе «Жана-Тан» Западно-Казахстанской области мать военнослужащего Чубова опухла на почве голода. Колхоз ей не выдавал хлеб на заработанные трудодни и лишь по настоянию РО НКВД она получила хлеб, после чего состояние ее улучшилось.

В колхозе «Новый мир» Алма-Атинской области было выявлено 8 остронуждающихся семей фронтовиков, среди них много опухших. В Андреевском районе той же области 60 семей воен*нослужащих, главным образом эвакуированные, нуждались в неотложной помощи. В колхозах Семейского района Семипалатинской области было выявлено 34 случая опухания от голода среди семей фронтовиков. В колхозах Абаевского района той же области - 40 случаев. В колхозах Наканчинского района - 16 случаев опуханий.

При обследовании семьи фронтовика Уткина (Илийский район Алма-Атинской области) быта обнаружена голова собаки в разложившемся виде, которую Уткина готовила в пищу.

В 23-х колхозах Зыряновского района Восточно-Казахстанской области большинство из обследованных 110 семей фронтовиков продолжительное время не получали продуктов питания; в ряде колхозов среди детей было поголовное опухание, часть находилась в безнадежном состоянии.