Цитата:
Сообщение от Demir
<...>
5. А какой он имел военный опыт? Проигранной русско-японской? Но даже не в этом дело, Николашка сделал все, чтобы проиграть войну. <...>
|
В августе 1915 года, Николай II, вопреки настойчивым просьбам министров и яростному сопротивлению придворной камарильи (кстати – к вопросу о его «слабоволии»), принял на себя командование русскими армиями. Вопреки слухам и клевете (которые живы до сих пор!), уже через несколько месяцев положение заметно улучшилось, а к осени 1916 года и далее военное и международное положение России не только выправилось, но и значительно улучшилось: вооружение и снабжение армии было налажено, «снарядный голод» отошел в прошлое, главные посты в армии занимали такие талантливые профессиональные военные, как генерал Алексеев (начальник штаба), адмирал Колчак и другие. Русские армии уверенно держали огромный фронт. На конференции союзников в январе 1917 года в Петрограде Россия получила от союзников признание притязаний на Константинополь и проливы (Босфор и Дарданеллы), которые она должна была занять по окончании войны. Колчак начал готовить десантную операцию…
Еще раз напомню, Уинстон Черчилль, который в 1917 году был английским военным министром, позже писал:
«Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань была уже на виду... Все жертвы уже были принесены, вся работа была завершена... Долгие отступления окончились. Снарядный голод побежден. Вооружение притекало широким потоком. Более сильная, более многочисленная, лучше снабжаемая армия сторожила огромный фронт... Алексеев руководил армией, а Колчак флотом. Кроме того, никаких трудных действий больше не требовалось: только оставаться на посту, тяжелым грузом давить на широко растянувшиеся германские линии, удерживать, не проявляя особой активности, слабеющие силы противника на своем фронте. Иными словами, держаться – вот и все, что стояло между Россией и общей победой...»
И далее Уинстон Черчилль пишет лично о Николае II:
«Бремя последних решений лежало на нем. На вершине, где события превосходят разумение человека, где все неисповедимо, давать ответы приходилось ему... Воевать или не воевать? Наступать или не наступать? Идти вправо или влево? Согласиться на демократизацию или держаться твердо? Вот поля сражений Николая. Почему не воздать ему за это честь? Несмотря на ошибки – большие и страшные – тот строй, который в нем воплощался, которым он руководил, которому своими личными свойствами он придавал жизненную искру, к этому моменту ВЫИГРАЛ ВОЙНУ ДЛЯ РОССИИ...»
Отдавая дань общему господствовавшему фальшивому мнению, Черчилль все же упоминает здесь о неких "больших и страшных ошибках" - но не приводит ни одного примера таких ошибок...
Таким образом, нельзя говорить о принятии Николаем Верховного Главнокомандования как «об одной из его величайших ошибок» - это один из ложных мифов, штампов.
Неверно утверждать также, что, став Верховным, Николай «потерял контроль над внутренними делами страны». Это очень сильное преувеличение.
Что значит «потерял контроль над внутренними делами страны»?
Хуже стала работать промышленность, экономика? – нет, даже лучше (производство стремительно росло, снабжение армии значительно улучшилось).
Хуже стали дела в сельском хозяйстве? – нет, не хуже. России (в отличие от всех других воюющих стран) не понадобилось введение продуктовых карточек (кроме как на сахар), а перебой в снабжении Петрограда хлебом (в конце февраля 1917-го) был фактически единственным за всю войну – и был легко продолен через несколько дней, как только разобрали снежные февральские заносы на путях.
А все это значит, что и правительство в Петрограде работало хорошо – хотя, действительно, некоторая «чехарда» с министрами во второй половине 1916 года имела место. Замечу также, Александра Федоровна в столице занималась только второстепенными вопросами – и абсолютно все назначения министров решались в конечном счете Николаем.