Мы знали, что после Петра I войну за расширение влияния России в Фин-
ляндии вела его дочь Елизавета Петровна 2 года. Кое-чего она добилась,
расширила, но Гельсингфорс оставался в руках Финляндии. Мы знали, что
Екатерина II два года вела войну и ничего особенного не добилась.
Мы знали, наконец, что Александр I два года вел войну и завоевал Фин-
ляндию, отвоевал все области.
Точно такие же истории происходили с войсками русских тогда, как те-
перь: окружали, брали в плен, штабы уводили, финнов окружали, брали в
плен - то же, что и было. Всю эту штуку мы знали и считали, что, воз-
можно, война с Финляндией продлится до августа или сентября 1940 года,
вот почему мы на всякий случай учитывали не только благоприятное, но и
худшее, и занялись с самого начала войны подготовкой плацдармов в пяти
направлениях. Если бы война продлилась и если бы в войну вмешалось ка-
кое-либо соседнее государство, мы имели в виду поставить по этим нап-
равлениям, где уже имеются готовые плацдармы 62 дивизий пехоты и 10 в
резерве, 72 всего, чтобы отбить охоту вмешиваться в это дело. Но до
этого дело не дошло. У нас было всего 50 дивизий. Резерв так и остался
резервом - 10 дивизий, но это потому, что наши войска хорошо поработа-
ли, разбили финнов и прижали финнов. Перед финнами мы с начала войны
поставили два вопроса - выбирайте из двух одно: либо идите на большие
уступки, либо мы вас распылим и вы получите правительство Куусинена,
которое будет потрошить ваше правительство. Так мы сказали финской
буржуазии. Они предпочли пойти на уступки, чтобы не было народного
правительства. Пожалуйста. Дело полюбовное, мы на эти условия пошли,
потому что получили довольно серьезные уступки, которые полностью
обеспечивают Ленинград и с севера, и с юга, и с запада, и которые ста-
вят под угрозу все жизненные центры Финляндии. Теперь угроза Гельсинг-
форсу смотрит с двух сторон - Выборг и Ханко. Стало быть, большой план
большой войны не был осуществлен, и война кончилась через 3 месяца и
12 дней, только потому, что наша армия хорошо поработала и потому, что
наш политический бум, поставленный перед Финляндией, оказался правиль-
ным. Либо вы, господа финские буржуа, идите на уступки, либо мы вам
даем правительство Куусинена, которое вас распотрошит, и они предпочли
первое.
Еще несколько вопросов. Вы знаете, что после первых успехов по части
продвижения наших войск, как только война началась, у нас обнаружились
неувязки на всех участках. Обнаружились потому, что наши войска и ко-
мандный состав наших войск не сумели приспособиться к условиям войны в
Финляндии.
Вопрос: что же особенно помешало нашим войскам приспособиться к усло-
виям войны в Финляндии? Мне кажется, что им особенно помешало - это
созданная предыдущая кампания психологии в войсках и командном составе
- шапками закидаем. Нам страшно повредила польская кампания, она изба-
ловала нас. Писались целые статьи и говорились речи, что наша Красная
Армия непобедима, что нет ей равной, что у нее все есть, нет никаких
нехваток, не было и не существует, что наша армия непобедима. Вообще в
истории не бывало непобедимых армий. Самые лучшие армии, которые были
и там, и сям, терпели поражения. У нас товарищи хвастались, что наша
армия непобедима, что мы всех можем шапками закидать, нет никаких нех-
ваток. В практике нет такой армии и не будет.
Это помешало нашей армии сразу понять свои недостатки и перестроиться,
перестроиться применительно к условиям Финляндии. Наша армия не поня-
ла, не сразу поняла, что война в Польше это была военная прогулка, а
не война. Она не поняла и не уяснила, что в Финляндии не будет военной
прогулки, а будет настоящая война. Потребовалось время для того, чтобы
наша армия поняла это, почувствовала и чтобы она стала приспосабли-
ваться к условиям войны в Финляндии, чтобы она стала перестраиваться.
Это больше всего помешало нашим войскам сразу, с ходу приспособиться к
основным условиям войны в Финляндии, понять, что она шла не на военную
прогулку, чтобы на "ура" брать, а на войну. Вот с этой психологией,
что наша армия непобедима, с хвастовством, которые страшно развиты у
нас, - это самые невежественные люди, т. е. большие хвастуны, - надо
покончить. С этим хвастовством надо раз и навсегда покончить. Надо
вдолбить нашим людям правила о том, что непобедимой армии не бывает.
Надо вдолбить слова Ленина о том, что разбитые армии или потерпевшие
поражения армии очень хорошо дерутся потом. Надо вдолбить нашим людям,
начиная с командного состава и кончая рядовым, что война - это игра с
некоторыми неизвестными, что там, в войне, могут быть и поражения. И
поэтому надо учиться не только наступать, но и отступать. Надо запом-
нить самое важное - философию Ленина. Она не превзойдена, и хорошо бы-
ло бы, чтобы наши большевики усвоили эту философию, которая в корне
противоречит обывательской философии, будто бы наша армия непобедима,
имеет все и может все победить. С этой психологией - шапками закидаем
- надо покончить, если хотите, чтобы наша армия стала действительно
современной армией.
Что мешало нашей армии быстро, на ходу перестроиться и приспособиться
к условиям, не к прогулке подготовиться, а к серьезной войне? Что ме-
шало нашему командному составу перестроиться для ведения войны не
по-старому, а по-новому? Ведь имейте в виду, что за все существование
Советской власти мы настоящей современной войны еще не вели. Мелкие
эпизоды в Манчжурии, у озера Хасан или в Монголии - это чепуха, это не
война - это отдельные эпизоды на пятачке, строго ограниченном. Япония
боялась развязать войну, мы тоже этого не хотели, и некоторая проба
сил на пятачке показала, что Япония провалилась. У них было 2-3 диви-
зии и у нас 2-3 дивизии в Монголии, столько же на Хасане. Настоящей,
серьезной войны наша армия еще не вела. Гражданская война - это не
настоящая война, потому что это была война без артиллерии, без авиа-
ции, без танков, без минометов. Без всего этого какая же это серьезная
война? Это была особая война, не современная. Мы были плохо вооружены,
плохо одеты, плохо питавшиеся, но все-таки разбили врага, у которого
было намного больше вооружения, который был намного лучше вооружен,
потому что тут в основном играл роль дух.
Так вот, что помешало нашему командному составу с ходу вести войну в
Финляндии по-новому, не по типу гражданской войны, а по-новому? Поме-
шали, по-моему, культ традиции и опыта гражданской войны. Как у нас
расценивают комсостав: а ты участвовал в гражданской войне? Нет, не
участвовал. Пошел вон. А тот участвовал? Участвовал. Давай его сюда, у
него большой опыт и прочее.
Я должен сказать, конечно, опыт гражданской войны очень ценен, тради-
ции гражданской войны тоже ценны, но они совершенно недостаточны. Вот
именно культ традиции и опыта гражданской войны, с которыми надо по-
кончить, и помешал нашему командному составу сразу перестроиться на
новый лад, на рельсы современной войны.
Не последний человек у нас товарищ командир - первый; если хотите, по
части гражданской войны опыт у него большой, он уважаемый, честный че-
ловек, а вот до сих пор не может перестроиться на новый современный
лад. Он не понимает, что нельзя сразу вести атаку, без артиллерийской
обработки. Он иногда ведет полки на "ура". Если так вести войну, зна-
чит, загубить дело, все равно, будут ли это кадры, или нет, первый
класс, все равно загубить. Если противник сидит в окопах, имеет артил-
лерию, танки, то он, бесспорно, разгромит.
Такие же недостатки были в 7-й армии - непонимание того, что артилле-
рия решает дело. Все эти разговоры о том, что жалеть нужно снаряды,
нужны ли самозарядные винтовки, что они берут много патронов, зачем
нужен автомат, который столько патронов берет, все эти разговоры, что
нужно стрелять только по цели, - все это старое, это область и тради-
ции гражданской войны. Это не содержит ничего современного.
Откуда все эти разговоры? Разговоры не только там велись, разговоры и
здесь велись. Гражданские люди - я, Молотов - кое-что находили по
части военных вопросов. Невоенные люди специально спорили с руководи-
телями военных ведомств, переспорили их и заставили признать, что ве-
дем современную войну с финнами, которых обучают современной войне три
государства: обучала Германия, обучает Франция, обучает Англия. Взять
современную войну при наличии укрепленных районов и вместе с тем ста-
вить вопрос о том, что только по целям надо стрелять - значит,
несусветная мудрость.
Разговоры о том, почему прекратили производство автоматов Дегтярова. У
него было только 25 зарядов. Глупо, но все-таки прекратили. Почему? Я
не могу сказать.
Почему минометов нет? Это не новое дело. В эпоху империалистической
войны немцы спасались от западных и восточных войск - наших и фран-
цузских - главным образом минами: людей мало - мин много. 24 года
прошло, почему у вас до сих пор нет минометов? Ни ответа, ни привета.
А чем все это объясняется? Потому что у всех в головах царили традиции
гражданской войны: мы обходились без мин, без автоматов, что наша ар-
тиллерия, наши люди замечательные, герои и все прочее, мы напрем и по-
несем. Эти речи напоминают мне краснокожих в Америке, которые против
винтовок выступали с дубинами и хотели победить американцев дубинами,
- винтовку победить дубиной, и всех их перебили.
Вот этот культ традиции и опыта гражданской войны развит у людей и от-
нял у них психологическую возможность побыстрей перестроиться на новые
методы современной войны. Надо сказать, что все-таки недели через
2-3-4 стали перестраиваться: сначала 13-я армия, Штерну тоже удалось
перестроиться, тоже не без скрипа. Хорошо повел себя тов. Фролов, 14-я
армия. Хуже всех пошло у т. Ковалева.
|